— Я знаю, что ты сделала, — сказал он. — Ты пытаешься уничтожить меня. Но у тебя ничего не выйдет.
— Не говори ерунды, Роджер. Как я могу уничтожить большого и сильного мужчину, сотрудника ЦРУ, который никого не боится? У тебя мания. Это ты пытаешься меня уничтожить, разводясь со мной.
— Сегодня я встретился с представителем главного инспектора, а потом пошел и нанял хорошего адвоката. Я знаю, что происходит, и из этого ничего не выйдет. Доказательств и свидетелей нет, только мои слова против твоих. А ты — без пяти минут брошенная жена, разозленная, так что вряд ли тебе кто-нибудь поверит. Я ничего тебе не рассказывал про Йемен и поклянусь в этом в зале суда. Дело сфабриковано ради мести, так что оно проигрышное. Единственная проблема в том, что у меня нет времени заниматься всеми этими юридическими маневрами. Поэтому я хочу, чтобы ты отозвала свое заявление. Скажи, что ты ошиблась. Извинись. Чтобы все это сошло на нет. Тогда мы будем квиты.
Она натянуто рассмеялась, смехом подвыпившего человека.
— Это абсурд. Ты просто жалок, Роджер.
— Сделай так, чтобы все это кончилось, — повторил Феррис. — Я не шучу.
Он говорил холодно и непреклонно, и на мгновение она, казалось, отступила, но быстро собралась с силами и наконец показала себя.
— Я пальцем не пошевелю ради мужчины, который хочет со мной развестись. Эту проблему можешь решить лишь ты сам. Все в твоих руках… дорогой. Как жена я, возможно, и не должна свидетельствовать против мужа. Но как без пяти минут бывшая жена, о чем ты столь холодно заявил только что, — совсем другое дело. Так что решать тебе.
— Нет. Вот мое решение.
— В смысле, «нет»?
— Я не поддаюсь на твой шантаж. Я не останусь в браке с тобой из-за ерундовой болтовни, которую, как ты говоришь, ты от меня слышала. Ведь если я соглашусь, в следующий раз, разозлившись, ты придумаешь что-нибудь еще. В любом случае, я пришел сюда не в роли просителя. Я просто хотел тебе кое-что сказать.
— И что же, ты, крутой парень? — издевательски спросила она, но в ее голосе появился оттенок неуверенности.
— Если ты немедленно не заберешь свое заявление, я приму меры, чтобы защитить себя.
Она снова рассмеялась, но еще более неубедительно.
— И как? Наймешь какого-нибудь из ваших дурацких агентов и пошлешь ко мне? Каменею от страха.
— Я буду защищаться, говоря правду. Расскажу, что я потребовал развода, ты обезумела от ревности и сочинила лживую историю. А потом продемонстрирую им — не только моим работодателям, но и твоим — что ты ненадежный человек. Не заслуживающий доверия.
Она покачала головой, глядя на него:
— Ты с ума сошел, Роджер. Я знаю этих людей. У меня друзья в администрации Белого дома. Я часть их мира. Они не станут слушать человека из ЦРУ, такого, как ты. Они вас ненавидят и не станут слушать твои обвинения в адрес своего друга, такого, как я. Этого не будет.
— Это уже не будет моими словами против твоих. Есть записи. Письма. Фотографии. Документы. Я могу уничтожить тебя.
Такая неприкрытая угроза не напугала, а, наоборот, разозлила Гретхен. Она решила выплеснуть все свое презрение к нему, годами копившееся в ней.
— У тебя кишка тонка для такого, Роджер. Ты слишком вежлив. Я же тебя знаю, ты не убийца.
— Хочешь — проверь. Я терпел все твои сексуальные прихоти и прочее, позволяя тебе все. Но сейчас другая ситуация. Я сражаюсь за свою жизнь, и, если ты не отступишь, я тебя уничтожу. Честное слово, вот увидишь.
Он развернулся и вышел. Она пыталась звать его, а потом принялась ругаться и визжать, выкрикивая его имя вперемежку с мерзкими ругательствами. Соседи по коридору начали открывать двери, чтобы посмотреть, что происходит. Но для Гретхен все уже закончилось. Двери лифта закрылись, и Феррис спустился вниз.
Он приехал в домик в горах, принадлежащий его матери. Он всегда оставлял там приватные документы, отправляясь в заграничные командировки. Она пыталась успокоить его, понимая, что происходит что-то нехорошее, но сейчас он был словно в другом мире. Он собрал все свои документы и принялся перебирать их. Бумаги, старые файлы электронной почты, сохраненные на дисках, цифровые фотографии, которые он никогда не распечатывал, написанные от руки письма. Запершись в своей старой спальне, он занимался этим почти весь день. Вся его жизнь с Гретхен, день за днем. Теперь он выбирал, что пригодится ему в нынешней ситуации. Выбрав из большой стопки малую часть, он принялся просматривать ее.