Возмущение болью отдавалось в груди, мешало дышать. Жужжание вновь усилилось. Мухи теперь атаковали ночную рубашку, я чувствовала их через тонкую ткань. Снизу снова донеслись взрывы хохота. У меня было ощущение, будто что-то важное и существенное проходит мимо. Я поднялась и стала мерить комнату шагами, как тюремную камеру. Черное жужжащее облако следовало за мной. Пока я красилась, эта нечисть садилась мне на шею и руки, даже пыталась влететь в глаза. Охваченная отвращением, я бросилась вон из комнаты.
Анна и эта девица готовили обед. Дитер, которого дома на кухню и веревкой не затащишь, вертелся вокруг обеих, как кот. От него несло водкой. За столом он расхваливал суп сверх всякой меры.
Если бы дома я приготовила ему такую бурду, не представляю, каких проклятий я от него бы наслушалась. Меня охватила злость, я не могла больше сдержать слов, вертевшихся на языке.
— Суп вообще-то довольно пресный, — заметила я.
Гости промолчали и еще ожесточеннее заработали ложками, пока не опустошили тарелки до дна. Но их прежняя веселость улетучилась. Я почувствовала что-то вроде удовлетворения.
— Возьми себя, пожалуйста, в руки, — потребовал Дитер, когда мы вышли прогуляться. — Ты что же, хочешь разрушить мою старую дружбу?
Для тебя важнее, как видно, новый роман с этой юной развратницей, подумала я, но сказала другое:
— Ты просто неудачник. Ты пашешь, а урожай собирают другие. Неужели я всю жизнь должна проторчать в нашей бетонной коробке? Почему ты не купишь такую же усадьбу?
В моих вопросах, я знаю, было мало логики, но они обезоружили его. А именно этого я и добивалась.
— Ты настоящая мещанка! — прорычал он со злостью.
Его ярость только подтвердила, что я задела в нем самую чувствительную струну.
Девчонка Хеннера промчалась куда-то через двор. Желая отомстить мне, Дитер крикнул:
— Постой, я покажу, где в нашу перестрелку попали гуси! — и исчез вместе с ней в саду.
Я понимаю, что преимущество, пусть и незначительное, осталось за мной, но это была еще не победа. Теперь мне придется изменить тактику.
К полудню, когда каждый сказал о себе больше, чем рассчитывал вначале, когда иллюзии рассеялись, встреча подошла к кризисной черте. Все стали избегать друг друга. А бикфордовым шнуром послужила Марга. Она заявилась на кухню, густо намазанная, и выжидала момента, чтобы самоутвердиться. Марга сказала, что отдохнула блестяще, но вид ее выдавал обратное. Все нахваливали импровизированный суп, и тут-то она нанесла свой удар. Атака была довольно неуклюжей, но все же возымела свое действие.
Короче, Марга довольно решительно вступила в игру, и не считаться с ней было уже невозможно. За столом она выиграла бой, компенсировав тем самым поражение в сарае. Но удовлетворится ли она этим?
Когда я мыла посуду, она вошла на кухню и взяла полотенце. Перемирие. Насколько его хватит? Ведь я была невольной свидетельницей ее слабости, и она этого, конечно, не забыла. Я готовилась к защите.
— А почему, — спросила она, — ты не рожаешь?
Итак, бой начался без подготовки и формального объявления войны. Ее удар достиг цели — она знала, куда бить. Неужели бы я стала рассказывать ей о воспаленных яичниках, годами служивших мне способом избежать близости с Гердом? Или о закупорке яйцеводов, из-за чего я не могла рожать? Да, Марга принадлежала к тем людям, которым нельзя доверяться. Они скрупулезно копаются в чужих тайнах, потому что боятся выдать собственные.
Ответный огонь! — решила я. Разве она менее уязвима, чем я? Но она упредила удар.
— У нас, — начала объяснять она, — причина чисто медицинского свойства: разный резус-фактор… Куда, поставить тарелки?
— На полку. А ты не думала об усыновлении?
— Я прекрасно понимаю, — продолжала она, — что ребенок был бы вам в тягость. У каждого свои амбиции — профессия обязывает. Ужас, как только я представлю, сколько у тебя хлопот с твоими крупными персональными выставками! Да и усадьба, должно быть, влетела вам в копеечку. Какие уж тут дети!.. Кастрюли тоже на полку?
— Нет.
Я ненавидела себя за чувство сострадания, которое испытала к Марге ночью. Она отблагодарила меня тем, что в бессильной злобе наносила мне, не глядя, удар за ударом.