— Завидую тебе, — заметил он кротко, с насмешливой серьезностью. — Мне такое счастье не улыбнется. Где ты будешь ночевать?
— Дома, милый. — Она приподнялась на цыпочки, очень ловко чмокнула его, протянула руку назад, чтобы открыть дверь, и, все еще стоя на цыпочках, позвала: — Эрих, Михал хочет с тобой поговорить! Спокойной ночи, Михал…
Она повернулась и поплыла через запасник в этой своей явно тесной в бедрах юбке.
Они сели на широкий парапет балюстрады напротив окна на лестницу. Оттуда был виден внутренний двор и все лоджии.
— Такие вот дела, — невольно вырвалось у капитана Экснера.
— Да, она чертовка, — согласился Эрих, — но зла долго не держит.
— Лида рассказала мне, как вы провели субботу… О двух журналистах. О Рамбоусеке, как он обычно сидел в «Лесовне». Мне хотелось бы, чтобы и вы тоже вспомнили тот день.
— Это мог сделать кто угодно. И я, и Лида. Вы слишком доверяете нам. Поистине.
— Ваша порядочность всем известна, Эрих, в том числе и мне.
— Расплывчатые понятия, мало точности, — сухо заметил Эрих Мурш.
— И в точных науках бывает риск… Послушайте, сколько вы уже работаете здесь?
— Месяц. И пробуду еще неделю.
— А в прошлом году?
— Около месяца.
— Выходит, вы многих тут знаете. Где вы живете?
— В запаснике.
— Привидений не боитесь?
— Поначалу. Обычно мы несколько дней привыкаем друг к другу.
— А кто, по-вашему, мог убить Рамбоусека?
— Тогда я не додумался, кто мог убить моего тронутого дядюшку. А сейчас… — Он покачал головой. — Из замка никто. Никто из его знакомых. Не то чтобы они его любили, но…
— Коларж?
— Коларж дурень. Но не убийца. Со злости он мог бы треснуть Рамбоусека по голове. В запале, во время ссоры.
— Все работы, которые были внизу, — картины, скульптуры… все уничтожено.
— Уничтожено?
— Да. Не украдено, а уничтожено. Облито краской, разрезано, порвано. И так далее.
— Сумасшедший? Маньяк?
Михал Экснер пожал плечами.
— Я ведь знаю этих людей поверхностно. Встречаю их иногда по пути, здороваюсь. Иногда сидим болтаем о том о сем. Никаких глубин. Никаких исповедей.
— Но сплетни…
Эрих Мурш тихо рассмеялся.
— Я знаю, вы любитель сплетен. Слушайте, ну зачем я стану вам советы давать? Если маньяк, то это мог быть кто угодно. Я, например.
— Опять вы за свое!
— Ну хорошо, — махнул рукой Эрих. — Тогда — доктор Медек, Калаб, его жена, их сын. Парень с весьма глубокой и сложной психикой, хоть никто этого и не подозревает. Матейка, доктор Чернох. О них вы уже слышали.
— Слышал. Обо всех понемногу.
— Дам вам один совет. Поговорите с паном Матейкой. С художником. Мне кажется, он великолепно относился к Рамбоусеку. Правда, посмеивался над ним, но беззлобно. Он человек достойный, здешний уроженец, интеллигентен, хорошо разбирается в тонкостях местной обстановки.
— Хорошо. Полагаю, все закончится еще до вашего отъезда.
— Надеюсь, — хмуро ответил Эрих Мурш, — что это кончится после моего отъезда.
Надпоручик Влчек задержался. Трубку он уже набил и теперь пытался ее раскурить. Поздоровавшись с Экснером, он сказал:
— Я было подумал, что мы будем только переписываться. — Влчек ухмыльнулся и выпустил дым. — Приятные здесь места. Прежде чем начнем… — Он закашлялся.
Экснер и Беранек страдальчески переглянулись.
— Прежде чем начнем, — надпоручик Влчек высморкался и положил трубку на стол, — я бы хотел отметить, что насчет лестницы, капитан, идея была недурна. Под перилами есть место, где и после дождя сухо. Там обнаружены какие-то пятна. Наверное, кровь. Я взял образцы и уже отослал в Прагу.
— Отлично, — сказал капитан Экснер и взглянул на Беранека. — Ну что, подведем итоги?
Беранек с серьезной миной раскрыл блокнот.
— Мы на редкость сыгранный коллектив, — довольно заметил он. — Итак: имена и обстоятельства вам обоим известны. Даты тоже. Напомню только час. Высказывалось предположение, что смерть Рамбоусека наступила в ночь с субботы на воскресенье. Вскрытие подтвердило, что: во-первых, это могло произойти около полуночи, скорее раньше, чем позже; во-вторых, причиной смерти были раны от ударов топором по голове. Орудие преступления найдено поручиком Шлайнером. Было нанесено два удара. Один сзади в затылок. Он и явился непосредственной причиной смерти. Второй — в темя. Тогда потерпевший уже лежал на земле. И был мертв.
— Удар для гарантии, — вставил Влчек.
— Точно, — кивнул Беранек. — А грот ты осматривал?