В воскресенье утром Карличек заявился в наш отдел еще раньше меня. С первого взгляда я увидел, что он так и не ложился. Кто-то сжалился над ним, приготовил чай — еще более бледный, чем сам Карличек.
Скала уехал домой только что. Зато я отдохнул довольно хорошо. Расследование продолжали группы, сменившие первые. Один Карличек не желал смениться.
— Нехорошо, Карличек! — укорил я его. — Что скажет бабушка?
— Что-нибудь сочное, — парировал он. — Но смертельной угрозы пока нет. Фотоателье открыто. Заеду за Климовой и устрою ей свидание с Мильнеровой, И уж тогда домой. Надо же и о сыночке подумать.
— А вы предоставьте это мамаше.
— Ну нет! Да ей еще и бабушка мешает, — покачал он головой. — Кроме того, я сделал кучу ценных наблюдений и должен теперь воплотить их на практике. Возьмите хотя бы того же Ферулика: сбился с пути исключительно по причине недостаточного родительского надзора. Сразу-то и не сообразишь… Или остальные: во всех случаях прямо-таки преступная небрежность родителей. Как начнет весь этот материал громоздиться перед глазами…
Мне удалось остановить педагогические излияния Карличека. Тогда он, уже более деловым тоном, рассказал, что проделано за ночь. Потом я просмотрел донесения — пусто. Ничего я не проспал.
— Во всем виноваты родители, — снова завел Карличек. — Во всем! И в том, над чем мы теперь ломаем голову. Это мое кредо, мой девиз…
И я уже не сумел отбиться от доклада о воспитании.
Алоиз Бедрна — хороший паренек, и у него славные родители. Он с любовью ухаживает за дачей Арнольда, но дома не рассказывает, что там и стреляют, и пьянствуют, и его заставляют пить, и сажают ему на колени девчонок, чтоб он сравнялся испорченностью с остальными. Другими словами, мальчишка врет родителям, и это сводит на нет все его хорошие качества. Кто виноват? Родители! Слишком доверяют.
Отец семнадцатилетнего Антонина Дальты по прозвищу Тонда Пекло несколько лет назад ушел к другой женщине. В прежней семье он оставил кучу детективных и ковбойских книжонок. И Тонда Пекло все их проглотил, так как убитая горем мать забыла швырнуть их вслед недостойному папаше. Сама она работает, на сына не хватает ни времени, ни сил, мальчишка привык своевольничать, убегает из общежития…
Зубному технику Више Розточному предстояло унаследовать богатую практику дяди-дантиста, который взял его к себе после смерти родителей. Однако любящего дядюшку лишили права на частную практику, и он, по-видимому, систематически расписывает племяннику, какую могли бы они извлекать прибыль, не будь этого обстоятельства. Одним словом, воспитание хуже некуда.
Станю Гараха выгнал из дому до ненормальности строгий отец. Однажды папенька велел сыну быть дома в девять вечера. А Станя пошел в кино — и утром вылетел с треском. Сначала жил у замужней сестры, потом перебрался в качестве съемщика угла к своей немолодой любовнице. Станя студент, но лекции не посещает, постепенно утрачивает перспективу и явно скатывается к цинизму.
Карел Висман почти закончил обучение на автомеханика, его родители разведены. А он это тяжело переживает, так как любит обоих. Но их поведение научило мальчишку легкомысленно относиться к жизни. Беспорядочность и неустроенность въелись ему в душу.
Настоящее имя Даши Гродской — Адела Юхлова. Болтается по Праге без определенных занятий. Ее родители, живущие в Моравии, верят в гениальность дочери. И деньги ей посылают. Нет хуже несчастья, когда отец глуп.
Милош Заржецкий — баловень родителей и сестер, вполне благополучных. Этим все сказано. Парнишка имеет небольшие способности к рисованию. Жалко его.
Ануш Новакова ушла из дому и строит жизнь по-своему.
Иржи Крумпера учится в промышленном училище. Родители так свирепо ругаются друг с другом, что парень сломя голову удирает из дому. После этого они устраивают ему истерические сцены: мол, только ради него они не расходятся, жертвуют собой, а он неблагодарный негодяй.
— В общем, целая куча поучительных выводов, — закончил свои наблюдения Карличек. — С результатами этого расследования стоило бы в первую очередь ознакомить нашу бабушку…