— Вот так-то будет лучше, — сказал клиент, с удовлетворением глядя на четкий отпечаток орла. — Может, еще и дату поставить?
— Не нужно. В канцелярии все равно будет составлен краткий протокол о принятии вашего завещания.
— У меня есть еще одна просьба к вам.
— Слушаю.
Влодзимеж Ярецкий извлек из своих бездонных карманов конверт. На этот раз обычный, белый. Конверт, как сразу же заметил адвокат, был уже запечатан: в четырех его углах и в середине краснели сургучные печати. Кроме того, в центре под печатью, конверт был прошит скрепкой.
— Я хотел бы, пан меценат, чтобы после моей смерти этот конверт был доставлен по указанному на нем адресу.
На конверте прописными буквами было напечатано: «В отделение милиции (вскрыть после моей смерти)». На оборотной стороне конверта указывались фамилия, имя и адрес Ярецкого как отправителя.
— Такого депозита я принять не могу.
— Почему? Ведь вы не знаете, о чем я там пишу. Может, я признаюсь в тяжком преступлении, желая покаяться, снять, как говорится, грех с души перед смертью. Ни чего нет плохого в том, что, отдавая вам на хранение свое завещание, я одновременно вручаю и это письмо для милиции.
Если бы в «Шанхае» Мечислава Рушинского никто не ждал, он, вероятно, сумел бы воспротивиться столь необычному депозиту. Но стрелка часов неумолимо двигалась вперед, и адвокат нервничал, все более опасаясь, что его дама уйдет или, того хуже, найдет себе иное общество.
— Будет ли принят этот депозит, окончательно решит наше начальство, — сказал адвокат, желая поскорее закончить дело.
— Поскольку вы торопитесь, — Влодзимеж Ярецкий умело использовал свои козыри, — я не стану вас больше задерживать. Сколько с меня причитается?
— Это подсчитают в канцелярии. Там же вы подпишете соответствующий протокол о внесении и принятии депозита.
— Прошу вас, пан меценат, пусть возьмут по высшей ставке, ну, набавят, скажем, «за сложность дела».
— Возьмут согласно таксе.
— Понимаю. Но в таксе ведь перечислены разные виды услуг. Могут же они провести по высшей расценке? А вот это вам на возможные в случае моей смерти хлопоты по моему делу. — В подкрепление своих слов Ярецкий выложил на стол туго набитый конверт.
— Что это? — спросил адвокат.
— Пять тысяч злотых. Но если вы считаете, что этого мало, я охотно добавлю.
— Эти деньги вы также внесете в кассу конторы как аванс на возможные расходы по реализации ваших дел.
— Лучше бы лично, без формальностей, как говорится, из рук в руки.
У нас так не принято. Все платежи клиент вносит непосредственно в кассу. Подождите минутку, я схожу к начальнику, посоветуюсь с ним относительно принятия ваших бумаг.
Адвокат вышел в соседнее помещение. Ярецкий же вынул из кармана вечернюю газету и, казалось, погрузился в чтение. Газета в его руках чуть заметно дрожала, видимо, его волновало, как решится вопрос с завещанием.
— Шеф дал согласие принять в депозит оба ваши пакета, — объявил адвокат, довольно быстро вернувшись после недолгого разговора с руководителем конторы.
— Большое вам спасибо. — Клиент сорвался с места и протянул руку Рушинскому. — Не торопись вы на этот ваш суд, я осмелился бы пригласить вас поужинать. А может, рискнете, пан меценат?.. Ведь «Будапешт» и «Шанхай» почти рядом. Прошу вас, хоть на часочек!
— Благодарю, но, право же, сегодня не могу. Может, как-нибудь в другой раз…
— Другой оказии может и не случиться. Кто знает, может, я помру…
— Ну что вы такое говорите! Совсем еще молодой мужчина, крепкий как дуб.
— Бывает и так, что дерево кажется могучим, а внутри трухлявое. Чуть ветерок подует, оно и рухнет. Так и со мной может статься. Выгляжу я браво — не спорю, а состояние здоровья таково, что хочется побыстрее привести в порядок свои земные дела. Еще раз большое спасибо. Ну, побегу. Прошу прощения, что отнял у вас столько ценного времени. Скажите только, где канцелярия, чтобы я смог расплатиться.
— Прямо по коридору. В конце дверь в канцелярию. Секретаря я уже предупредил, и она все, что нужно, сделает.
— До свидания, пан меценат. На днях снова наведаюсь к вам. У меня есть еще одно маленькое дельце. Один клиент нагрел меня на несколько тысяч злотых, и мне совсем не хочется давать спуску этому прощелыге.
— Приходите, пожалуйста. Всегда к вашим услугам. Принимаю я, как уже говорил, по понедельникам, средам и пятницам, с шестнадцати до восемнадцати. Только приходите пораньше, не так, как сегодня. До свидания, пан Ярецкий.
Клиент вышел из «бокса» адвоката и направился в канцелярию 104-й нотариальной конторы, адвокат же Рушинский в спешке собрал оставшиеся на столе папки с документами и засунул их в шкаф. Тут только он заметил, что Ярецкий оставил машинописный экземпляр своего завещания.