А на рассвете в дверь опять постучали.
Рассветы Кощей не любил. Кажется – начало дня, время новых надежд и добрых перемен… А если вдуматься – чего хорошего?
Лежишь ты в теплой кровати, смотришь свой самый дивный сон. Комары уже спят. Птицы-вещуньи, наоборот, только начинают попискивать по кустам и деревьям. Тишь и благодать!
И тут, откуда ни возьмись, является какой-нибудь богатырь, и давай стучать мечом по щиту. Вызывает он, понимаешь, тебя на честный бой.
И приходится вылезать из теплой кровати, сонно вазюкая ногами по холодному полу в поисках тапочек. А потом, поминутно запахивая халат и вздрагивая, бежать по холодному коридору.
Ерема влетел в Кощееву горницу, когда солнце еще даже не поднялось из-за гор.
– Там… это… добрый молодец… пожаловали… – как-то неуверенно начал Ерема, кивая головой на каждом слове. – С армией…
– Чего хочет? – спросил Кощей, лениво потягиваясь в кровати. В левом боку опять нехорошо кольнуло.
– Знамо чего! Биться, конечно, – тревожно предположил Ерема, нервно теребя и без того лохматую голову.
– Скажи – нет меня. Умер давно. – Кощей отвернулся к стенке.
И тут земля сотряслась, и раздался оглушительный грохот.
– Вот сами и скажите! – совсем уж непочтительно ответил Ерема и мигом ретировался обратно в коридор.
– С кем приходится работать! – недовольно ворчал Кощей, натягивая сапоги. – Одни паникеры кругом. Не дают поспать старому больному человеку.
В это самое время снова раздался грохот, и Владыка недовольно поморщился.
Странно все это. После истории с Иваном Царевичем поток желающих побить Кощея в честном бою или просто завладеть его богатствами превратился в тонкий ручеек. Даже в едва заметную струйку. Зачем продираться через дремучие леса или топкие болота, если давно известно, что иглу Иван Царевич сломал и Кощея погубил.
Только байки о мифических деревьях с золотыми листьями и цветами самоцветными, а также несметные сокровища, якобы похороненные под замком, все еще манили отдельных героев в Лукоморье.
За все время, прошедшее после сражения со Змеем Горынычем, таких горемык было двое или трое. И со всеми Кощей сумел как-то договориться. Любому бою Владыка предпочитал переговоры, подкуп или обман, поскольку считал ратные дела слишком хлопотными.
Кощей, погруженный в свои мысли, размашистым шагом шел по коридору, когда раздался третий удар. Откуда-то сбоку на него выскочили Баба-яга и трое маленьких волшебников.
– Кощей! – заорала тут же Яга. – Скажи им, чтобы шли в свои опочивальни. Малы они еще с ворогом биться!
– Не-е-е! Ну деда-а-а! – тут же заканючили дети. – Дай хоть одним глазком посмотреть!
Кощей поднял брови и с сомнением оглядел всю троицу. Растрепанные, неумытые, в мятых пижамах, но с горящими глазами.
– Хорошо, – сказали он, – переоденьтесь и приходите. Может, на что и сгодитесь. Только чтоб тихо было! А ты, старая, проследи!
Яга фыркнула, но ничего не сказала. Дети побежали переодеваться, радостно вереща.
– Уйа-а-а! – громко орал Васятка. – Мы всех победи-и-им!
– Будем надеяться, – вздохнул про себя Кощей и вышел на балкон. – Будем надеяться…
Балкон, а точнее, целая галерея с колоннами, резными перилами и украшениями в виде черепов, находилась аккурат над главными воротами Темного замка. Отсюда открывался прекрасный вид на место, с которого любили вещать правду-матку «добры молодцы», пришедшие по Кощееву душу. Чуть поодаль, за воротами, располагался так любимый сказителями частокол с мертвыми головами и живописно расставленными каменными истуканами. Дальше тянулось мертвое поле, как и положено, засыпанное солью и скелетами павших.
Метрах в ста за частоколом, прямо посреди поля, невидимый глазу смертных, прямо из земли вырастал прозрачный защитный купол, в который было заключено все Лукоморье. Купол нельзя было ни сломать, ни пробить. Его питала сама Заповедная Сила, и Кощей не помнил случая, чтобы она иссякала.
Вот около этой невидимой границы, с внешней стороны, и стояло нечто, высотой с пятиэтажный терем, и било огромным кулаком по куполу.
– Ух ты! Трансформер! – восхищенно выпалил выбежавший на балкон Андрюша.
– Ого-о-о… – подхватил маленький Васятка, на всякий случай прячась за спину Кощея. – Дэда, а он нас убет?
– Не посмеет, – проговорил Кощей, в задумчивости теребя бородку.
«Убить-то – не убьет. Но вот железо…»
Насколько Кощей помнил человеческую мифологию, трансформеры были живыми роботами, которые либо сражались, либо дружили с людьми. Этот, видимо, дружил. А может, и нет…