— Был, — сказал Ворон.
— Тогда почему он не убил нас всех шестьдесят лет назад? — закончил маг. — И почему он послал кусок? Если он такой большой, почему он не пробил путь?
— Потому что он не может, — сказала Амелия. — Я только что сказала, что Безымянные Концы поглощают только рушащиеся измерения, а наше измерение не рушится. Он смог хоть что-то бросить сюда, потому что кто-то впустил его через барьер измерения. Наверное, Алгонквин, раз она отчаянно звала на помощь. Или, может, он просто ждал брешь. Порой они появляются. Как бы там ни было, это измерение достаточно здоровое, чтобы он смог протолкнуть лишь кусочек себя. Если он хочет направить остальное, должен помочь кто-то изнутри. Кто-то сильный, чьего магического веса хватит, чтобы втянуть остальное его тело через стену измерения. Кто-то как Алгонквин.
— Потому он ее разбудил, — сказал Ворон. — И потому он ей служил с тех пор. Левиафану нужно, чтобы Алгонквин втянула всего его внутрь, чтобы он мог разрушить наш мир.
— Но зачем ей делать это? — спросила Марси. — Разрушение мира будет означать уничтожение и ее озёр. Даже Алгонквин не так безумна.
— Пока что, — сказал Ворон. — Потому что она еще надеется все перевернуть. Пока нет Мерлина, который может сломать печать, у нее есть шанс подавить магическое течение до уровня, который не даст подняться Смертным Духам, оставив остальных нас целыми. Это ее конечная цель. Для нее полное возвращение магии — конец света. Если это случится, она обезумеет, и нам конец.
Марси выдохнула.
— Я понимаю, о чем ты. Но, если наше выживание зависит от надежд Алгонквин, у нас проблемы, потому что она уж проиграла. Я Мерлин, а не Мирон.
— Ты могла бы починить печать, — предложил Мирон. — Это ее остановило бы.
— Я не буду вредить всему человечеству, Смертным Духам и шансу Амелии внедрить драконов в наше измерение из-за того, что Алгонквин держит пистолет у наших голов, — сказала Марси гневно. — Это вымогательство. Нужно просто найти другой выход.
— Вряд ли можно одолеть Безымянный Конец, — сказал Ворон. — Но ничего, потому что, если мы правильно сыграем нашими картами, нам и не придется.
Амелия рассмеялась.
— Обманщик за работой.
— Мне нужно оправдывать репутацию, — Ворон подмигнул ей, повернулся к Марси и, что удивительно, Мирону. — Вот мой план. Сейчас Алгонквин не знает, что происходит в Сердце Мира. Она все еще думает, что ты мертва, — он кивнул на Марси, — а ты не справился, — он кивнул на Мирона. — Она не знает, появился ли Мерлин, и пока она не знает, есть шанс все починить.
— Как она может не знать? — Марси указала на пустой город в круге. — Она вот-вот будет воевать с духом СЗД. Плевать, ради чего она устроила эвакуацию, нельзя опустошить город с девятью миллионами людей за пару часов. Там еще есть люди, а я — Мерлин. Разбираться с бушующим духами — моя работа. Я должна что-то сделать. Я не знаю, что, но когда я это сделаю, Алгонквин поймет, что я не мертва.
— Нет, если она не увидит тебя, — сказал Ворон. — Город большой, и она — большой дух, но ты размера человека. Если мы тебя пропустим, ты сможешь разобраться с СЗД. Связать ее, лишить сил, вырубить — не важно. Главное, вернуть ее под контроль. Как только она будет заперта, Мирон сможет прибыть и присвоить достижение себе.
— Что, прости? — сказал Мирон.
— Почему он? — сказала Марси в то же время.
— Потому что Алгонквин послала его, — терпеливо объяснил Ворон. — Вспомни, Алгонквин — дух земли. Она слышала истории и видела колонну, но она не была внутри Сердца Мира. Если СЗД притихнет, а потом Мирон выйдет, нахальный, как всегда, с хорошей историей о том, что он временно потерял контроль над его духом, но все теперь хорошо. У Алгонквин нет причины не верить ему. Эта история ее устроит, она хочет ее услышать. Она хочет верить, что она победила, что она успешно взломала систему. Как только мы обманем ее, Мирону нужно только пообещать, что он задержит магию на том уровне, какой ей нужен, но только если она сначала выгонит Левиафана.
Мирон был в ужасе.
— Ты хочешь, чтобы я обманул Алгонквин?
— Ты уже это сделал, — сказал Ворон. — Ты не можешь меня обмануть. Я работал с тобой десятки лет. Я знаю, что ты пришел сюда, намереваясь полностью отключить магию, и я уверен, что ты не сказал Алгонквин об этом, пока рвал Эмили на кусочки. Ты уже ее обыграл. Теперь мы продвинем все на шаг вперёд.
— Алгонквин не знает о моих истинных намерениях, но это не то же самое, что врать ей в лицо, что я — Мерлин, — глаза Мирона были большими и испуганными. — Как мне объяснить, откуда я знаю о Левиафане?