Зато за стойкой регистрации стояло диво дивное. Высокая брюнетка в топе, с вываливающимся из него третьим размером, которым запросто можно было кирпичи колоть, рассматривала Ангела голодным взглядом. На меня же ей было глубоко плевать.
Аккуратно поставив меня на ноги, волк взял мою ладонь в свою и повел к стойке.
— Добрый вечер, милая, нам бы комнату на часок, — «милая»?
В тишине раздалось чуть слышное фырканье, и до меня не сразу дошло, что исходило оно от меня.
Выдернула из его хватки свою ладошку и сделала шаг назад.
Хочется ему флиртовать с этой надувной куклой — пожалуйста. Вмешиваться в его личную жизнь я не собиралась. Между нами все закончилось еще три года назад, и не важно, что он этого не помнит.
Если буду повторять эти слова, словно мантру, может и получится загнать остаточную влюбленность куда подальше, и как только Ева окажется в моих руках, сбежать от всего мира.
Будто что-то почувствовав, Цанев повернулся в мою сторону, и нахмурив брови, вопросительно кивнул. Я даже ответить не успела, как брюнетка навалилась своей грудью на стойку, не оставляя для воображения никакого простора.
— Есть у нас один номерочек, — надо признать, тоненький голосок очень соответствовал ее внешнему виду, — могу показать, пока ваша… — она окинула меня оценивающим взглядом, — …сестра отдохнет на диванчике.
Всю свою жизнь я была нежным цветочком, которому легче язык себе откусить, чем оскорбить незнакомого человека, но то, как она премиленько улыбаясь оборотню, пренебрежительно ткнула пальцем в сторону грязного, потрепанного дивана, заставило меня взорваться от возмущения.
— Никакая я ему не сестра! Вы бы вместо того, чтобы посетителей охмурять, лучше бы здесь генеральную уборку сделали. Развели гадюшник!
Если бы взглядом можно было убивать, Цанев в ту же секунду остался вдовцом, даже не зная об этом.
Раздавшийся после моих обличительных слов низкий рык, вселил в меня ужас. Злобный оскал, увеличившиеся мышцы на руках и шее — эта стройная брюнетка была оборотнем, и я сейчас нарвалась на огромные неприятности.
Резко перемахнув через стойку, она готова была вцепиться в меня и растерзать на месте, и без сомнений у нее бы получилось, если бы передо мной не встал Ангел.
На лету схватив ее за горло, он крепко сжал его, и процедил сквозь зубы:
— Только дотронься до нее. Не посмотрю на то, что ты женщина и одного со мной вида — шею сверну и у дороги закопаю.
— Пу…пусти, — прохрипела оборотница, молотя руками в воздухе.
Пальцы разжались, и вся эта туша грохнулась на грязный пол. Еще минута ушла у нее на то, чтобы прийти в себя, растирая появившиеся на шее синяки.
— Пошли вон отсюда! Оба! — истерично прохрипела мадам, поднимаясь на колени, — не то закричу и всех постояльцев перебужу. Тут полицейский участок неподалеку, заберут вас под белы рученьки!
— А мы администрации пожалуемся, что вы… вы моего мужа соблазняли, между прочим. У меня на глазах! — что за бес дергал меня за язык, не знаю, но за спиной у волка было так спокойно и надежно, что выливала на нее все, что накипело.
— Это гостиница моего папочки, так что проваливайте, пока я добренькая!
Не скрывающий довольную мину Ангел, решил все же приостановить наши словесные баталии.
— Прости, лисичка, но передышки у нас не получится, — взяв меня за руку, он размашистым шагом направился к выходу, а оттуда на стоянку, где мы оставили машину.
Понимая, что сама виновата в том, что лишила нас удобной постели, я, стоило только сесть в машину, подняла на волка грустные глазки котика из Шрека и шмыгнула носом.
— Прости меня, пожалуйста. Я не хотела. Оно как-то… само, — приподняв пальцами мой подбородок, Ангел приблизил ко мне свое лицо.
— Должен признаться, на какую-то долю секунды мне показалось, что ты… ревнуешь, — стоило мне возмущенно дернуться, как этот нахал громко заржал и скользнул своими губами по моим.
Я непроизвольно приоткрыла рот, но он уже отстранился, отвлекаясь на карту, а затем на торчащие из-под руля провода, с помощью которых заводил двигатель.
— Поспи, детка, несколько часов и мы будем на месте, — это было сказано уже повелительным голосом, которому, в бытность нашей совместной жизни, я подчинялась беспрекословно.
Сейчас же хотелось взбрыкнуть, но глаза сами собой начали закрываться. Сняв кеды, я забралась на сиденье с ногами, откинула его до упора и пристегнулась.