И тут он исчез, словно в ответ на эти мысли. Руки Тома сжимали пустоту.
– Остановись! – снова попыталась воззвать к Элеоноре Джоанна. – Только посмотри, что ты с ним делаешь!
В следующее мгновение Джейми появился, хотя и выглядел выбитым из колеи.
– Что происходит? – спросил он трясущимся голосом.
Том развернулся и попытался снести барьер грубой силой, упираясь в него плечом и угрожая Элеоноре:
– Я убью тебя собственными руками!
В ответ Мириам сделала жест, будто отшвыривала что-то, и невидимая стена вновь превратилась в оружие, отбросив назад всех, кто стоял по другую сторону. Джоанна пошатнулась на деревянном настиле, пытаясь восстановить равновесие.
Том же опять устремился в лобовую атаку, напоминая разъяренного быка, однако так и не сумел проникнуть за барьер, оберегавший Элеонору. Без дара Ханта или Грейва ходу туда не было.
Тем временем наплывавшее сверху неестественно синее небо начало поглощать мир. В панике Джоанна сделала единственное, что пришло на ум: собрала оставшиеся способности, последние капли своего дара и использовала их. Не против барьера Мириам Элис, а возведя купол над собой и друзьями, надеясь, что он убережет от накатывавших изменений.
Силы, выпущенные на свободу Элеонорой, бились в него, подобно шторму: неотвратимо, неумолимо. Джоанна с трудом удерживала щит под напором этого урагана, руки тряслись. Остатки дара тоже скоро закончатся. Она не могла оглянуться, чтобы убедиться, не исчез ли Джейми, как остальные люди на деревянном настиле. Элеонора оказалась слишком могущественной. Она давила и давила, но в итоге яростно зарычала и крикнула:
– Тебе не выстоять! Отпусти!
Над их головами уже совсем близко нависало неестественное небо. Дар Джоанны поколебался и потух, как задутое пламя. Щит начал трескаться. Она упала на колени, перед глазами поплыли круги. Когда темнота придвинулась вплотную, в сознании осталась единственная мысль.
Все кончено.
Эпилог
Джоанна застонала. Она умерла? Нет. Вряд ли тогда все тело болело бы так, как сейчас.
Кто-то потряс ее за плечо, побудив открыть глаза.
Она лежала на земле, прижимаясь щекой к чему-то твердому и шершавому. Асфальт тротуара? Повернув голову, с трудом удалось сосредоточить взгляд на склонившемся Аароне. На его красивом лице читалось беспокойство. Он как раз подносил руку к щеке Джоанны, но, увидев, что та очнулась, не дотронулся, а заморгал, словно одергивая себя, и отстранился, уточнив:
– Ты в порядке?
– Что случилось? – сумела выдавить Джоанна.
Она приподнялась, и Аарон помог сесть. При движении в голове вспыхнула боль. Перед внутренним взором пронеслись недавние события: яркий свет Короля, перетекший к Элеоноре, купол собора Святого Павла, превратившийся в шпиль, меняющийся прямо на глазах Лондон…
Не верилось, что Ник действительно убил правителя монстров.
А Джейми…
Затаив дыхание, Джоанна обернулась и увидела, что он поднимался на ноги всего в нескольких шагах от нее. Остальные тоже находились неподалеку. Она облегченно выдохнула. Они выжили.
Сбоку послышался тихий шорох. Смежившая на секунду веки Джоанна представила, как Аарон снимает пиджак и встряхивает его.
– Только посмотрите на эти складки, – раздался голос парня с ворчливыми нотками – такими знакомыми и привычными! – Теперь придется так и носить мятым.
Она снова открыла глаза. Похоже, они находились в переулке. Вокруг нависали мрачные здания, ограничивая обзор северного берега. Через реку прямо напротив возвышался ничем не примечательный небоскреб. Со слишком большим количеством этажей для тысяча девятьсот двадцать третьего года. Джоанне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять значение открывшегося вида.
– Мы вернулись в двадцать первый век? – медленно произнесла она. – Домой?
Но на последнем слове сердце невольно сжалось. Смутное беспокойство не отпускало ее с того момента, как она очнулась. Ощущения подсказывали: что-то было не так.
– Нет, – до ужаса невыразительным тоном подтвердил опасения Ник. Он стоял у выхода из переулка и теперь повернулся спиной к Джоанне, наблюдая за городом. Она почувствовала прилив страха. – Мы не дома.
Сердце забилось сильнее. С нарастающим трепетом она тоже направилась за здания и пораженно застыла при виде ошеломительного зрелища.
Под грозовым небом над рекой с западной стороны тянулся старый Лондонский мост. Его опоры укрощали водную гладь, разделяя на потоки, которые стремнинами проносились через арочные проемы. И в самом центре сооружения царило поместье Грейвов – красивое и кошмарное. Неправильное, словно диссонансная нота в песне.