Рут отстранилась, разглядывая ее и давая возможность рассмотреть себя. Кузина надела черный блейзер и узкие брюки обтягивающего покроя этого времени, а на губы нанесла красную помаду более яркого оттенка, чем обычно. В остальном же казалась такой, к какой привыкла Джоанна.
– Что случилось? – повторила Рут. – Бабушка решила, что тебя забрали по распоряжению совета!
– Группа гвардейцев заявилась ко мне на работу. Они… Они убили мою подругу Марджи. – Голос невольно задрожал. – Думаю, теперь меня считают беглой преступницей. Мне на запястье поставили метку.
Рут снова крепко прижала Джоанну к груди.
– Как ты улизнула? И как сумела найти гостиницу «Виверна»? Я слышала, ты притащила с собой человека. – Слово «человека» кузина прошептала, точно речь шла о чем-то возмутительном. – Что ты показала ему убежище монстров.
– Ник покупал пирожные в кондитерской, когда на нас напали, – объяснила Джоанна. – Его тоже пытались убить, но мы оба сбежали. А остальное… правда, очень долгая и запутанная история. – Слишком долгая для торопливого рассказа на пирсе в окружении десятков свидетелей.
Кроме того, спутники уже приближались. Она сомкнула пальцы в не до конца сжатый кулак, после чего распрямила ладонь: сигнал Хантов, означавший «Позднее».
Кузина нахмурилась, явно не удовлетворенная объяснением, но все же ответила тем же жестом в подтверждение того, что поняла.
Джоанна повернулась к остальным и представила:
– Это моя двоюродная сестра Рут.
– Привет, – дружелюбно отозвался бывший герой. – Я Ник.
Кузина внимательно обвела взглядом его лицо кинозвезды с квадратной челюстью, накачанный торс под футболкой и выгнула брови:
– Джоанна спасла тебя от нападения?
– Это он спас меня, – поправила та.
– Он спас тебе жизнь? – Осторожный интерес сестры сменился более серьезным отношением. – Тогда наша семья у него в долгу.
– Мы спасли друг друга, – слегка покраснев, прокомментировал Ник.
Рут смерила его задумчивым взглядом, после чего повернулась к остальным.
– А вы тогда кто?
– Том и Джейми, – представился великан.
– И Фрэнки. То чудо, зажатое под мышкой, – добавил молодой Лю, а затем вскинул голову и добавил: – А ты печально известная Рут Хант. Проклятие нашей семьи. – Он сказал это с таким серьезным выражением лица, что Джоанна не смогла определить: шутил или нет.
Настала очередь кузины заливаться румянцем. Но тут Том усмехнулся и спросил ее:
– Что ты натворила? Украла что-нибудь?
– Я бы никогда… – начала было Рут.
– И не один раз, – перебил Джейми. – К твоему сведению, тебе по факту запрещено появляться в поместьях семьи Лю. Не уверен, что мы можем отвести тебя в убежище.
– Серьезно? – возмутилась двоюродная сестра.
Джоанна по-прежнему не понимала, шутил Джейми или нет.
– Меня тоже когда-то изгнали с их территорий, – с ностальгическими нотками в голосе сообщил Том. – Не переживай, Лю тебя простят. Они сентиментальные добряки. – Он посмотрел на Джейми, и суровый фасад того наконец дал трещину: в глазах промелькнул намек на улыбку.
Фрэнки завозился под мышкой хозяина. Том нагнулся и опустил питомца на землю. Пес тут же помчался вдоль пирса к расставленным складным столикам Хатауэев. Черная кошка подбежала поприветствовать бульдога.
– Идем, – пригласил Джейми и зашагал по тротуару.
– Куда ты нас ведешь? – уточнила Джоанна. – Что это за убежище?
– Совместная территория Лю и Хатауэев, – объяснил Том.
Она с недоумением посмотрела на Джейми.
– Я думала, что вашей семье подконтролен участок в районе Ковент-Гардена.
– Так и есть, – подтвердил тот и нарисовал в воздухе кривую фигуру, видимо, изображавшую контуры родовой территории. – Раньше главное поместье Лю располагалось неподалеку, на Нэрроу-стрит. Именно здесь изначально был лондонский Чайна-таун.
– В те времена тут царила кипучая деятельность, – ностальгически прокомментировал Том. – Везде сновали большие корабли с грузами и пассажирами. Создавалось ощущение центра мира.
Сейчас это место тоже выглядело достаточно многолюдно и оживленно. Джейми вел спутников вдоль причала, минуя с полдюжины знаков «Проход не загораживать», которые Хатауэи откровенно игнорировали. Они заставили весь тротуар раскладными стульями и столиками, жарили на переносных жаровнях свежую рыбу с овощами и хлебом. Седовласый мужчина нарезал петрушку на разделочной доске. Повсюду бродили животные. Радостные собаки перепрыгивали с лодку на лодку, обнюхивая дремлющих котов. В кармане одного из прохожих спала упитанная крыса, на флаге с гербом Хатауэев сидела птица с ярким оперением и заливисто чирикала. А на барже чуть подальше вокруг трубы обвилась большая змея.