Он отпустил мой член и наклонился, чтобы поцеловать меня, глубоко и страстно, а я обхватил его руками, одновременно и разрушенный, и целый, и позволил ему опустошить мой рот. Мне нравился его вкус. Настойчивость его поцелуя и нежность прикосновения. Я вздохнул, когда он коснулся пальцами моих сосков. Когда он потянулся к моему члену, я застонал, подавшись навстречу его руке. Мой оргазм был близок, боль глубоко внизу живота, восхитительное давление в яичках.
- Ник, - прошептал я, не желая, чтобы это заканчивалось, но и не желая потерять это в неподходящий момент.
- Я знаю, милый. Я держу тебя. - Он быстро двинулся вниз, чтобы обвести языком головку моего члена, и когда я обхватил его за голову, он обхватил меня, снова глубоко заглатывая.
Мои бедра дернулись. Хриплый крик вырвался из моего горла. Я погрузился в жар его рта. Раз. Два. И тут я достиг кульминации, толкаясь в него, чувствуя, как он вытягивает ее из меня. Я содрогался снова и снова, опустошая себя, а он все еще держал меня, посасывая и постанывая, когда глотал мое семя.
Я больше не девственни к .
Другие, возможно, усомнились бы в правильности этого утверждения, поскольку это был всего лишь оральный секс, но я бы и слушать не стал. Я смеялся от радости. Я не был девственником. Не таким, каким был раньше. И самое главное, Ник был моим первым.
Внезапно он навис надо мной, улыбаясь.
- Что смешного?
- Ничего. Боже мой, Ник. - Я притянул его к себе и снова поцеловал. - Это было... - Я запнулся, подыскивая слово, которое могло бы передать, насколько потрясающе я себя чувствовал.
- Весело?
Я рассмеялся.
- Немного преуменьшено, но да.
Он улыбнулся и поцеловал меня в кончик носа, затем плюхнулся на кровать рядом со мной, уставившись в потолок и положив руку мне на бедро. Он счастливо вздохнул.
- А как насчет тебя?
Его смех был застенчивым.
- Я в порядке, - сказал он с явным смущением, - хотя я наделал в штанах ужасный беспорядок.
Я боялся, что моя улыбка расколет мое лицо надвое. Я беспокоился, что ему это не досталось такого удовольствия, как мне, что он делал это в качестве своего рода одолжения, но теперь я знал правду. От мысли о том, что он кончил, когда сосал меня, у меня закружилась голова.
- В верхнем ящике есть чистые боксеры. - Я почувствовал себя глупо, как только сказал это. Не похоже, что ему придется далеко идти за своими трусами. - Если только ты не хочешь пойти домой.
- Я, пожалуй, спущусь вниз, чтобы переодеться, но я вернусь. Если ты не против.
Моя улыбка стала еще шире.
- С удовольствием.
- Можно мне взять девочек?
- Конечно.
Я забрался под одеяло. От алкоголя меня клонило в сон. Утоленное вожделение заставило меня почувствовать себя тяжелым и безвольным. Я быстро заснул и проснулся лишь тогда, когда вернулся Ник с собаками. Я услышал, как они обнюхивают комнату. Ник забрался ко мне под одеяло.
Я подвинулся, ища тепло его тела. Он обнял меня, но оказался более жестким, чем я ожидал.
- Нам нужно поговорить, - сказал он.
- Завтра, - пробормотал я и снова рухнул в пропасть.
Я ПРОСНУЛСЯ с ощущением, что меня засунули в спальный мешок как мумию, рассчитанный на десятилетнего ребенка. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, почему я не могу пошевелиться. Берт лежал поверх одеяла с одной стороны от моих ног, а Бонни - с другой, прижимаясь ко мне. На другой стороне кровати, растянувшись на подушке, лежала Бетти. Ника я не видел.
- Им не разрешено спать на кровати, - сказал Ник у меня за спиной. - Но они все равно это делают.
Я обернулся и увидел, что он сидит на стуле в углу комнаты. Обычно это была корзина для белья, но он свалил стопку одежды на пол. В комнате было достаточно темно, чтобы скрыть от меня выражение его лица, но не тот факт, что он был полностью одет.
- Ускользаешь ночью? - Я хотел пошутить, но он не засмеялся.
- Оуэн, нам нужно поговорить.
Весомость его слов и торжественный тембр голоса напугали меня. У меня в груди все сжалось от страха.
- Нет.
- Да.
Я сел, внезапно почувствовав, что мне невыносимо находиться в объятиях собак. Я высвободил ноги из-под одеяла и встал. Я чувствовал себя уязвимым, стоя перед ним обнаженным, когда он был одет, поэтому достал из ящика пару боксеров и надел их, прежде чем повернуться к нему лицом в темной комнате.
- Я не хочу разговаривать, потому что знаю, что ты собираешься сказать.
- И что же?
- Что этого не должно было случиться. Что это не может повториться.
Он не ответил, но его молчание было красноречивее любых слов.
- Я прав, да?
- Это была ошибка.
- Нет! Черт возьми, это не было ошибкой!
Он вздохнул.
- Ты не понимаешь.
- Ты прав, я не понимаю. В одну минуту ты притягиваешь меня к себе, а в следующую - отталкиваешь. Ты говоришь, что хочешь меня, но как только я отвечаю, ты заявляешь, что не можешь быть моим. Что я должен думать?
- У тебя есть полное право злиться, Оуэн. И я в замешательстве. Прости. Мне жаль, что я позволил ситуации выйти из-под контроля.
- Ну, это не так! - Я был на грани слез, но сдержался. - Я не сожалею!
- Оуэн…
- Это из-за меня?
- Что?
- Это из-за меня? Проблема во мне?
- Нет. - Без колебаний. Он произнес это слово с таким тихим ударением, что трудно было усомниться в его словах, и все же у меня не было другого объяснения.
- Ты говоришь, что я тебе нравлюсь, но правда в том, что тебе невыносима мысль о том, чтобы быть с калекой.
- Дело не в этом.
- Ты хочешь прикоснуться ко мне, но ненавидишь, когда я прикасаюсь к тебе.
Его смех был резким и горьким.
- Ты действительно так думаешь?
- А какое еще может быть объяснение?
Он наклонился вперед и обхватил голову руками.
- Дело не в том, что я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне, Оуэн. Дело в том, что, если я позволю тебе прикоснуться к себе, я потеряю контроль еще больше, чем сегодня вечером.
- Хорошо!
- Это нехорошо.
- Я хочу, чтобы ты почаще терял над собой контроль.
- Ты понятия не имеешь, что происходит. Ты не представляешь, насколько это опасно.
- Опасно?
- Я пытаюсь защитить тебя.
- От чего?
- От меня.
- Что, черт возьми, это должно означать? - Спросил я, и моя тоска внезапно сменилась яростью. - Господи Иисусе, перестань говорить загадками и поговори со мной!
- Оуэн...
- В твоих словах нет никакого смысла!
- Послушай меня…
- Ты придумываешь оправдания!
- Я ВИЧ-инфицирован.
Это было последнее, что я ожидал услышать. Казалось, из моих легких выкачали весь воздух. Это было похоже на удар в живот.
Я пятился, пока не уперся в стену, ошеломленный и испуганный. Комната, казалось, уменьшилась, став слишком маленькой, чтобы вместить нас обоих. Мне хотелось оказаться где-нибудь в другом месте. Где угодно. Я хотел, чтобы между нами были мили. Быть далеко-далеко, лишь бы не столкнуться с возможностью этой болезни. Мои ноги больше не держали меня. Я тяжело рухнул на пол. Все, о чем я мог думать, это о моем члене у него во рту. Вирус, возможно, уже распространился по моему телу, атакуя мои клетки, разрушая мою способность бороться с инфекциями. Мой желудок скрутило, алкоголь испарился. Мои руки задрожали.
Ник умрет?
Я умру?
У меня закружилась голова. Мое дыхание обрело самостоятельность. Я задался вопросом, действительно ли это похоже на учащенное дыхание. Я наклонился вперед, опираясь на пол, стараясь, чтобы меня не вырвало прямо перед ним.