- Я могу себе представить, как легко было впасть в депрессию.
Он кивнул.
- Именно так.
- И что же произошло?
- «Пинк Флойд».
- Что? - Спросил я, невольно рассмеявшись.
Он впервые повернулся ко мне лицом, прислонившись спиной к стойке. Он больше не выглядел грустным. Он был похож на самого себя. На того Ника, которого я знал, уверенного в себе и владеющего собой.
И сексуального. Несмотря ни на что, все еще сексуального.
- Я знаю, это звучит глупо, но у меня была депрессия, и я погряз в ней, а что может быть лучше для этого, чем «Пинк Флойд», верно? Я слушал «Жаль, что тебя здесь нет». И вот эта строчка. «Неужели ты променял роль рядового на войне на место в клетке?» И я подумал, что это про меня. Вот что я делаю. Я живу в клетке. И я заплакал. - Он слегка покраснел, но не отвел взгляда. Он не переставал говорить. - Я начал думать о том, как много в мире я еще не видел, и о том, чего я еще не сделал, и понял, что если я этого никогда не сделаю, если умру один в этой квартире, то это будет не из-за ВИЧ. Это будет из-за меня. Потому что я выбрал клетку. - Он провел рукой по волосам, знакомый нервный жест, заставивший меня улыбнуться. - И я решил начать все сначала. Я переехал сюда и открыл свою клинику. - Он скрестил руки на груди и вздохнул, смущенно уставившись в пол, внезапно снова показавшись неуверенным в себе. - Я никогда не хотел, чтобы это случилось, Оуэн. Надеюсь, ты это понимаешь. Я был очень осторожен. Я не хожу по клубам. Я не хожу на свидания. Я не флиртую. Ты можешь смеяться над этой идеей воздержания, но это всегда казалось правильным. Но с тобой... - Он посмотрел на меня, его глаза были полны страдания. - Я бы хотел, чтобы у меня получилось лучше. Жаль, что я не рассказал тебе об этом с самого начала, но я мало кому об этом рассказываю. Сет знает, потому что он делает мне татуировки, но в остальном я держу это при себе. Я никогда не говорил об этом Полу, хотя работаю с ним каждый день.
Я мог понять, почему он не хотел, чтобы его ВИЧ-статус стал достоянием общественности.
- Я полагаю, что никогда не бывает подходящего времени для обмена подобной информацией.
- На самом деле это не так. Проблема была в том, что я не должен был этого делать. Я не должен был позволять этому зайти так далеко. Я не должен был флиртовать с тобой или прикасаться к тебе. Я просто... - Его слова оборвались, и он снова вытер глаза, уставившись в пол у своих ног. - Что-то в тебе заставляет меня хотеть помогать тебе, защищать тебя и проводить с тобой время. Это заставляет меня хотеть… чтобы...
- Переспать со мной?
- Это не то, что я собирался сказать, но да. - Кивнул он. - Это тоже. Ты мне понравился с самого начала.
- Но ты не хотел говорить мне о том, что ты ВИЧ-положительный.
- Я все пытался убедить себя, что мне это не нужно, что я могу быть твоим другом, а не любовником, но потом я просто не мог оторваться от тебя. Все эти годы воздержания, и вдруг я снова стал похож на озабоченного подростка. Ты как какой-то наркотик, от которого я не могу избавиться. Я не знаю. Я понимаю, что это неубедительное оправдание, говорить, что я ничего не мог с собой поделать, но это правда.
- Это не так уж и глупо, - сказал я, потому что, смешно это или нет, но мое сердце забилось сильнее, когда я услышал, как он это сказал. - Это не только твоя вина, знаешь ли. Я довольно сильно на тебя давил.
- Я не уверен, что это оправдывает меня.
- Я не знаю. - Он открыл рот, чтобы возразить, но я опередил его. - Ты сказал мне «нет», Ник. И не один раз, а несколько. Я должен был отнестись к этому с уважением, но я этого не сделал. Я знал, что тебе трудно держать свои руки при себе, и я намеренно использовал это против тебя. Я давил и давил, пока не добился того, чего хотел.
- Оуэн, нет. Пожалуйста...
- Нет. Послушай меня. Я знаю, что в твоем представлении я - своего рода невинная жертва, но я вижу это не так. Я вынудил тебя сделать то, чего ты не хотел. Я отказался принимать «нет» в качестве ответа. И я прошу прощения за это.
Он покачал головой.
- Пожалуйста, не извиняйся передо мной. Я этого не заслуживаю.
Я не был уверен, что это правда.
- Я тоже должен тебе кое-что сказать. - Я думал об этом, и хотя не мог понять, почему это так важно, я знал, что это так. - Я рассказывал тебе о своем заикании и о своей матери. Но я не рассказывал тебе о том, что случилось со мной в старших классах.
Он прислонился к стойке, наблюдая за мной. Ожидающий. Терпеливый, как всегда.
- Я познакомился с мальчиком. Он был новеньким в нашей школе. Он жил через квартал. Были летние каникулы, и он никого больше не знал, так что мы стали друзьями. Он был терпелив, знаешь ли. Так же, как и ты, терпелив. Он давал мне выговориться. Он не смеялся и не раздражался, когда я заикался.
- Почему возникает ощущение, что есть «но»?
- Примерно в то время, когда начался наш первый учебный год, мы начали дурачиться. Не так уж и много, потому что мы были напуганы до смерти. Просто прикасались друг к другу. Немного потискались.
- И твоя мама застукала тебя?
- Хуже. Нас застукали в школе. Под трибунами, как бы банально это ни звучало. Мы целовались. Это все. Мы все еще были одеты и все такое, но, в конце концов, это Вайоминг. Учительница, которая застукала нас, пыталась вести себя спокойно, но директор взбесился. Они позвонили моей маме. Она была в ярости. Не столько потому, что это было с п-п-парнем, сколько п-п-потому, что я смутил ее. Она н-назвала меня и-и-извращенцем. А тот парень, Джереми, рассказал всем, что я его поцеловал. Что я ему не понравился и что он пытался отстраниться. Я даже не мог защититься. Я не мог перестать заикаться настолько, чтобы п-п-произнести хоть с-с-слово. В любом случае, до этого момента у меня все шло лучше, но после этого все п-п-пошло прахом.
- Что ты имеешь в виду?
- Заикание усилилось. Те немногие друзья, которые у меня появились, бросили меня. Джереми попал в команду по рестлингу и при каждой встрече называл меня п-пидором. Он и его друзья разрисовали мой шкафчик из баллончика с краской и и-изуродовали мою машину. Я даже смотреть ни на кого не мог. И хуже всего было то, что моя м-мама вела себя так, будто я все это заслужил. Она рассказала всем своим друзьям о своем сыне-извращенце. Как будто она могла пристыдить меня за то, что я н-не был таким сыном, каким она хотела меня видеть.
Ник постучал носком кроссовки по кухонному полу.
- Думаю, именно это больше всего злит меня в твоей маме. Я имею в виду, что вот он я, больной, потому что совершил глупость, а мои родители поддерживают меня, несмотря ни на что. Моя сестра переехала сюда из Гранд-Джанкшн на случай, если мне понадобится помощь. Но твоя мама винит тебя в том, в чем ты не виноват. Твоя рука, твое заикание и то, что ты гей. - Он с отвращением покачал головой и, наконец, снова посмотрел на меня. - Так что же произошло?
- Ничего особенного. Я умолял сменить школу, и мой отец хотел мне разрешить, но мама сказала «нет». Она сказала, что я должен отвечать за свои поступки. Что побег - не выход.
Его взгляд был сочувственным, но непоколебимым.
- Оуэн, почему ты рассказываешь мне это сейчас?
Я пожал плечами.
- Мне показалось, я должен. Ты был честен со мной, и мне пора быть честным с тобой.
Он рассмеялся, но это был грустный звук.
- Я не думаю, что то, что ты скрывал свои самые мрачные школьные моменты, это то же самое, что я не рассказал тебе о том, что я ВИЧ-положительный.
- Я знаю. Но я хочу, чтобы между нами больше не было секретов.
- Справедливо. Больше никаких секретов. - Он пересек комнату и сел, чтобы наклониться поближе и заглянуть мне в глаза. – Мне, правда, жаль.