– Что вам угодно? – спросил мужчина за стойкой.
– Чашку черного кофе и несколько жетонов для автомата, – сказал я, бросая на стойку четыре мелкие монетки.
Он вручил мне жетоны по пять центов и пододвинул кофе.
Возле аттракционов толклись два-три человека. Из их разговора я понял, что они завсегдатаи этого заведения. В шум вклинились звуки музыки из ящика, и женский голос произнес: «Эта песня посвящена администрации». Раздались первые аккорды песни «Вниз по Суон-Ривер». Я вынул из кармана фотографии, которые дал мне Хейл, отхлебнул кофе и издал возмущенный возглас.
– В чем дело? – спросил человек за стойкой. – Что-нибудь не так с кофе?
– Да нет, – ответил я, – не с кофе, а с фотографиями!
Он посмотрел на меня недоуменно, но с сочувствием.
– Фотограф отдал мне не те снимки, – объяснил я. – Интересно, где теперь мои?
В этот момент других посетителей у стойки не было. Мужчина перегнулся через прилавок, а я, как бы случайно, разбросал фотографии так, чтобы он мог взглянуть на них.
– Похоже, мне не повезло, – горестно вздохнул я. – Они перепутали пленки и отдали мои кому-то другому, я их никогда больше не увижу!
– Возможно, они просто перепутали квитанции, – сказал мужчина. – Вы получили фотографии девушки, а она – ваши.
– Ну мне от этого не легче! Как я ее найду?
– Послушайте, а я видел эту девушку! – воскликнул он. – Она время от времени ела здесь. Подождите минутку, спрошу у одного из ребят.
Он подозвал цветного официанта и показал ему фотографию.
– Кто эта девушка? – спросил он.
Официант взял фотографию, поднес ближе к свету и тотчас ответил:
– Не знаю, как ее зовут, но примерно два-три года назад она частенько приходила сюда поесть. По-моему, она больше здесь не бывает.
– Уехала из города? – спросил я.
– Нет, не уехала, я видел ее на улице примерно месяц назад. Просто не приходит сюда больше, вот и все.
– Ну тогда есть шанс, что фотограф знает ее. Она, по-видимому, была у него недавно со своими пленками, так как снята почти на всех этих фотографиях.
– Кстати, вспомнил, где ее видел, – сказал цветной юноша. – Она выходила из бара Джека О’Лири. С ней кто-то был.
– Мужчина? – уточнил я.
– Да.
– А этого мужчину ты, случайно, не знаешь?
– Нет, не знаю. Высокий мужчина с большими руками. У него был портфель.
– А какого он возраста?
– Лет пятидесяти – пятидесяти пяти, точнее не скажу. Мужчину этого я не знаю, просто вспомнил девушку и то, что она больше не бывает у нас. Я обычно обслуживал ее, когда она приходила.
– Ты можешь сказать мне еще что-нибудь об этом мужчине? – спросил я.
Официант подумал минуту и ответил:
– Да, пожалуй, могу.
– Что именно?
– У него был такой вид, будто он держал что-то во рту.
Я не стал проявлять настойчивость и прекратил расспросы. Расплатился за кофе, отошел, постоял некоторое время, наблюдая за парнями у аттракционов, и отправился в бар Джека О’Лири.
В этот час там было немноголюдно. Я уселся на табурет и заказал джин и севен-ап. Бармен принес мне напитки, обслужил другого посетителя и снова оказался поблизости от меня.
– Что это за фотография? – спросил я, показывая ему фотокарточку Роберты Фенн.
– А?
– Она лежала на табурете. Я подумал, что это клочок бумаги, и хотел его смахнуть, а потом рассмотрел хорошенько – фотография.
Он взглянул на снимок и нахмурился.
– Ее, по-видимому, выронили, – сказал я. – Вероятно, это был тот, кто минуту назад сидел на этом табурете.
Он покачал головой и, не задумываясь, сказал:
– Нет, минуту назад этой женщины здесь не было, но вообще-то я видел ее. Не понимаю, как эта фотография попала сюда? Та женщина давно не заходила, а уж сегодня ее, я уверен, не было.
– Вы ее знаете? – спросил я.
– Узн?ю, если увижу, но как ее имя?.. – И он пожал плечами.
Я убрал фотографию в карман. Бармен поколебался, оценивая ситуацию с точки зрения этики, и отошел.
Я покончил со своими напитками, вышел на улицу и остановился на углу, обдумывая дальнейшие действия. Попытался поставить себя на место молодой женщины. Парикмахерша, маникюрша, химчистка...
На противоположной стороне улицы в нескольких шагах находился салон красоты. Женщина, которая, казалось, была преисполнена добродушной приветливости, подошла к двери, заметив, что я стараюсь повернуть входную ручку.
– В чем дело? – спросила она.
– Хочу разузнать что-нибудь об одной женщине, – объяснил я. – Она ваша клиентка. – И я подал ей лучшую фотографию Роберты Фенн.
Любезная дама сразу узнала девушку на снимке.
– Мне кажется, она не была у меня более двух лет. Раньше приходила довольно часто. Сейчас не припомню ее имя, но она была хорошей клиенткой. Приехала сюда из Бостона или Детройта, а может, из какого-то другого места на севере. Когда она пришла в первый раз, я подумала, что она ищет работу, но потом, похоже, эта проблема ее больше не волновала.
– Вероятно, нашла работу.
– Нет, не думаю. Она приходила в будни, где-то в середине дня. Я видела, как она шла завтракать около одиннадцати часов, а иногда и не раньше полудня.
– Вы не знаете, она все еще в городе?
– Сомневаюсь, потому что она наверняка зашла бы ко мне. Вы знаете, ей нравилась моя работа, и она любила поболтать со мной. Я думаю, что она... Кстати, а почему вас это интересует?
– Ну, она симпатичная девушка, – сказал я. – Не хотелось бы потерять ее из виду.
– О! – Женщина улыбнулась. – Была бы рада вам помочь, но не могу. Извините, меня ждет клиент. Если она появится снова, может, передать ей что-нибудь?
Я покачал головой.
– Если только она в городе, я найду ее сам. – И добавил с легкой улыбкой: – Думаю, так будет лучше.
– Несомненно, – согласилась женщина.
Я направился дальше по улице к химчистке. В помещении находилось одновременно жилье и мастерская. Переднюю комнату посредине перегораживал прилавок.
Я вынул фотографию и спросил женщину, управляющую заведением:
– Вы знаете эту девушку?
– Да. Она одно время сдавала мне в чистку много вещей. Это мисс Катлер, верно?
– Верно, а вы знаете, где она сейчас?
– Нет, не знаю, то есть не могу вам сказать, где она сейчас живет.
– Но она здесь, в городе?
– О да. Я встретила ее на улице примерно... дайте вспомнить... кажется, недель шесть назад. Я редко бываю вдали от центра – не могу уйти, если некого оставить вместо себя.
– И где же вы ее встретили? – спросил я.
– На Канал-стрит. Это было... около пяти тридцати вечера. Она шла по улице. Сомневаюсь, что она узнала меня, но у меня хорошая память на лица. Часто узнаю своих клиентов на улице. – Она улыбнулась. – Многим из них кажется, что они видели меня раньше, но, вероятно, не могут вспомнить, где именно, потому что привыкли встречать здесь, за прилавком. Я никогда не окликаю их, если они сами ко мне не обращаются.
Поблагодарив ее, я вернулся в квартиру. Берта Кул сидела, откинувшись в кресле, и курила сигарету. Перед ней на маленьком столике стоял стакан виски с содовой.
– Ну, как дела? – спросила она.
– Не очень хорошо.
– Это все равно что искать иголку в стоге сена, – сказала она. – Боже мой, Дональд, знаешь, я нашла чудесный ресторан!
– Где?
– Здесь рядом, если идти вверх по улице.
– А разве твоя главная сегодняшняя трапеза уже не состоялась? Вот не знал, что ты голодна! Так, на всякий случай зашел узнать, не хочешь ли ты поесть.
– Нет, дружочек, уже не хочу. Мне кажется, я себя лучше чувствую, если поем до того, как здорово проголодаюсь. Почему бы не перекусить немножечко, чтобы умерить аппетит?
Я согласно кивнул.
Удовлетворение разлилось по лицу Берты. Она едва не облизала губы.
– Окра с рисом, – сказала она. – Я думала, что это легкое блюдо.
– Ну и действительно легкое?
– Вот это была еда!