– Алекса, – хрипло простонал он, неуклюже обнимая ее. – Я хочу вас. Я не в силах ждать.
Его губы были мягкими и мясистыми, Алексу едва не стошнило, когда он поцеловал ее. Она поражалась, как могла когда-то желать его в мужья и какой молодой и неопытной была в то время.
Алекса сопротивлялась, изо всех сил упираясь Чарльзу в грудь.
– Вы обещали, Чарльз! Как вы можете хотеть меня, когда я ношу ребенка от другого мужчины? – сказала она, чтобы потянуть время.
При упоминании о ребенке его пыл заметно угас. Гордость не позволяла Чарльзу взять женщину, в животе которой прорастало семя другого мужчины. А поскольку этим мужчиной был ничтожный изменник Лис, акт внушал Чарльзу еще большее отвращение.
– Вы правы, – с пренебрежением сказал он, грубо отталкивая Алексу. – Сейчас это не к месту. Я подожду. Но как только вы освободитесь от этого отродья, я стану гораздо настойчивее. В Англии вам от меня не уйти, – злобно добавил он, – потому что я в любой момент смогу выдать вас властям. Что тогда случится с вашим драгоценным ублюдком?
– Мой ребенок не ублюдок! – с жаром произнесла Алекса. – У него есть отец. Мы с Адамом состоим в законном браке.
– Пока смерть не разлучит вас, да, дорогуша? – злорадно расхохотался он. – Или развод. Не важно, что случится в первую очередь.
От его смеха у Алексы кровь застыла в жилах.
– Так помогите мне, Чарльз. Если вы не сдержите слова, пожалеете об этом. Я слишком долго была Лисой, чтобы кто-то вроде вас мною воспользовался. Я делаю то, что делаю, исключительно ради Адама. Честно предупреждаю: даже не думайте меня предавать.
У Чарльза екнуло сердце от дурного предчувствия. Ему не хотелось ощутить на себе ярость, бушевавшую в глазах Алексы, если она узнает, какую судьбу он на самом деле уготовил ее мужу-предателю. Чарльз взял себя в руки и не моргнув глазом соврал:
– Я выполню свою часть договора, если вы исполните свою. Вы должны убедить Лиса, что он вам больше не интересен и вы не хотите его видеть.
Алекса, сдерживая слезы, угрюмо кивнула.
Стояла безлунная ночь, темная, как адская бездна. С моря на берег надвигался шторм – возможно, один из тех проклятых разрушительных ураганов, которые так часто случались в эту пору. Время близилось к полуночи, караул только что скрылся за углом губернаторского особняка, и огни в бараках, где размещалась охрана, померкли. Все было тихо.
Одетые в черное, затемнив руки и лица углем и опустив шляпы пониже, Мак, Дрейк и шестеро их самых сильных надежных людей прятались в тени. Мак только сегодня узнал, что Лиса держат в той же сырой камере, которую несколько месяцев назад занимал он сам. Почти неделю люди Мака (те, в которых непросто было узнать каперов) рыскали по Саванне, чтобы хоть что-то узнать о Лисе. С тех пор как солдаты забрали его из дому, о нем не было ни слуху ни духу. Как и об Алексе. Мак начал бояться, что их обоих уже нет в живых, что мстительные англичане казнили их на месте из страха, будто те снова спасутся от виселицы.
Но несколько ночей назад по счастливой случайности один из людей Мака подслушал двух наемников, разговаривавших в гостинице неподалеку от порта. Оба, порядком выпив, тратили больше, чем позволяли их занятие и ранг. Каждый обнимал по ночной бабочке и договаривался о цене на услуги. Человек по имени Граббс быстро ушел со шлюхами наверх, шлепая обеих по заду. Второй – Бэйтс – отстал, чтобы захватить с собой еще бутылочку. К нему подсел Дрю, человек Мака.
– Можно тебя угостить, приятель? – спросил Дрю, расплываясь в беззубой улыбке. – Самому пить скучно.
– Не сегодня, – глупо улыбнулся Бэйтс. – У меня на уме дела поважней.
Он бросил хищный взгляд в сторону лестницы, по которой поднимались его сотоварищи. С этими словами взял бутылку и, к досаде Дрю, повернулся, чтобы последовать за друзьями. Но в последний момент обернулся к разочарованному моряку:
– Я вижу, ты парень что надо. Приходи завтра поздно вечером, посидишь за бутылочкой со мной и Граббсом.
Следующим вечером Дрю пришел в гостиницу пораньше. Он застал Бэйтса и Граббса за столом с английским офицером. Пока офицер не ушел, Дрю сидел в дальнем углу, пониже надвинув на глаза шляпу, а после подошел к парочке. Бэйтс взвешивал в огромных лапищах толстый сверток, и оба мужчины выглядели чрезвычайно довольными.
– А теперь как насчет пинты, приятель? – как ни в чем не бывало спросил Дрю.