Неловкая пауза повисла в комнате. Мона не показала эмоций, умело скрывала их, но я уловила, как сжались ее губы. Элламэй вздохнула.
— Какая реакция на валериану? — спросила она.
— Не работает, — я прошла мимо нее к двери между комнатами. — Он принимал ее до мака, но она перестала работать.
— Погоди, Джемма, — сказала Мона. — Нам нужно поговорить…
— Мы сможем поговорить здесь! — сказала я с большей уверенностью, чем ощущала. С пылающими щеками я прошла в комнату Селено, не проверяя, идут ли они за мной. В голове гремела одна мысль:
«Все это могло быть большой ошибкой».
Глава 10
Селено поднял голову, когда я вошла, и быстро отвел взгляд, хмурясь. Кольм выглянул из-за шкафа, поймал мой взгляд и переключился на развешивание рубах в шкафу.
— Оставь это, Кольм, — сказала Мона, пройдя мимо меня к двери в коридор. — Это дело слуг, — Кольм не слушал ее, встряхнул две последние рубахи, повесил их на плечики, а она открыла дверь. — Ро, Валиен, мы поговорим здесь. Арлен, стража на месте.
— Да, — он поспешил зайти за остальными. — Я раздал задания.
— Хорошо, — она закрыла за собой дверь и повернулась к остальным. — Устраивайтесь, — сказала она.
Мы сели. Ро и Валиен заняли кресла, Элламэй прислонилась к столику рядом с ними, хмуро глядя на содержимое сумки целителя, которую она успела обыскать. Арлен развернул стул, что был у стола. Кольм прислонился к подоконнику дальше всех. Я спешно села на край кровати у ног Селено. Он не ответил, только перевел взгляд с окна на одеяло под его ладонями.
Мона не села. Она стояла у камина, словно он был кафедрой.
— Итак, — сказала она, — не думаю, что это необходимо, но официально представимся. К нам прибыли Джемма и Селено Тезозомок, королева и король Алькоро, — она кивнула на нас. — Вы встречали Элламэй Сердцевину, королеву гор Сильвервуд.
Она сказала это сухо, не озвучивая, что Селено знал Элламэй дольше, чем я, потому что она была арестована и допрошена на его корабле неделю в Сиприяне. Элламэй только закинула ногу на ногу, все еще разглядывая травы
Мона продолжала:
— И ее муж, Валиен Сердцевина, король Сильвервуда. По счастливой случайности они в озере Люмен для солнцестояния у Маяка, хотя, признаю, для традиционного праздника вам придется прибыть в следующем году.
Элламэй фыркнула, открывая пробку и нюхая флакон с травами. Валиен улыбнулся мне, серебряная вышивка его зеленой туники мерцала в свете огня.
— У нас свой фестиваль через пару недель, — сказал он. — Если получится, присоединяйся.
— Спасибо, мы так и сделаем, — вежливо сказала я, думая, что за несколько недель может произойти любая катастрофа.
Мона нахмурилась от отказа Валиена воспринимать Селено как пленника. Она указала на другое кресло.
— Думаю, Ро вы оба знаете.
— О, не надо так меня представлять, — взмолился Ро.
— Ладно, — сказала она. — Король Селено, королева Джемма, я представляю вам Теофилия Робидью, неофициального посла Ассамблеи шести, дипломата, гонца, похитителя, факира, бывшего работника завода и почтальона, теперь занимающего кровать в гостевом крыле и жалующегося из-за всего, что причиняет ему неудобства, — она подняла голову выше. — Я что-то упустила?
— Я еще хорошо стою на голове, — добавил он.
Элламэй рассмеялась, пока отмеряла щепотку трав через сито. Щеки Моны были розовыми, я помнила эту реакцию, она не давала себе улыбнуться. Жаль, что она это скрывала, но, может, Ро знал этот вид, потому что потеплел, глядя на нее.
— Я постараюсь жаловаться меньше, — скромно сказал он. — Только когда нет сил.
— Погода? — спросила Мона.
— Буду носить больше рубашек.
— Еда?
Он скривился.
— Ну…
Она закрыла глаза на миг. Послышался смех, хотя Селено нахмурился сильнее. Он трепал вышивку на краю одеяла.
— А еще, — Мона пыталась изменить разговор, — мои братья. Арлен Аластейр, связующий меня с моими генералами, — Арлен помахал, а потом спохватился и важно кивнул. Мне показалось, что он старается делать хорошую работу. Я помахала в ответ. — И Кольм, — сказала Мона. — Мой средний брат.
Я ожидала другого — титула, статуса, но ничего не было. Он поднял голову, стоя у окна. Несмотря на его размер, его плечи были опущены вперед, он словно смотрел на мир снизу, а не свысока, словно привык оставаться незаметным. Он замешкался на миг, словно подбирал верные слова.
— Я рад, что вы прибыли невредимыми, — сказал он с тем же акцентом, что и его родственники.