Могло ли это быть, чтобы разлучить нас?
Я отодвинула стул и встала, безмолвно смотрела на Селено, охваченная невозможностью наших жизней. Нашего брака и правления. Все начиналось так сильно, с множеством обещаний и потенциалом. Неужели это разорвали силой и превратили в развалины?
«Некоторые не созданы быть правителями».
Это можно было легко сказать о нас.
Он это ненавидел.
Я ненавидела то, что это сделало с нами.
«Я думала, вас с ним не остановить».
Дверь открылась со скрипом. Я подняла голову и увидела Кольма. Желудок сжался, но было не честно так реагировать в такое время. Вина и смятение удвоились. Я вспоминала его ладонь на моем плече, будто он снова касался моей кожи. Я поежилась, прогоняя ощущение. Не здесь, не сейчас, не в момент, когда все хуже некуда.
Никогда.
Ни за что.
Он подошел к Селено с книгами под рукой. Его голова была поднята, словно он смотрел вверх, а не с высоты своего роста.
— Как ты? — спросил он.
— Хорошо, — сказала я.
— Ты поела?
— Да.
— Поспала?
Я посмотрела на соседнюю кровать, одеяло было чуть примято.
— Немного.
Он вытащил книги из-под руки.
— Почему тебе не отдохнуть? Я посижу с ним. Я дам знать, если он проснется.
Я замешкалась, глядя на закрытые глаза Селено. Я посмотрела на книги, которые Кольм опустил на столик у кровати.
«Справочник астрономии Люмена».
«Феномен Дублакской ночи».
«Гусиный жемчуг и другие истории звезд».
Глаза покалывало, и я поняла, почему не хотела уходить. Если бы Селено проснулся рядом с незнакомым целителем, он был бы в смятении. Если бы проснулся при Элламэй, она вела бы себя бесцеремонно, как всегда. Я не смела думать, что было бы, если бы он проснулся при Моне.
Но Кольм… с ним все будет в порядке.
Я вытерла глаза.
— Спасибо.
— Не за что.
Нам с ним все еще нужно было поговорить. Но я не хотела делать это рядом с больным Селено. Я тихо покинула комнату, подавленное состояние смешивалось с облегчением, будто я оставила позади тяжкий груз.
Коридоры замка были тихими, я вернулась в свою гостевую комнату. Там убрали, пока меня не было, заправили кровать, развесили одежду в шкафу. Я посмотрела на столик у кровати — на краю лежала «Баллада о ныряющем зверинце». Я взяла ее, полистала. Сложные узоры и рисунки животных терзали меня, как и мои мысли. Я закрыла на миг глаза, медленно вдохнула и прошла к шкафу. Я нашла юбку, что носила в первый день, вытащила бумаги, что взяла с собой из Алькоро. Я села на кровать, полистала их, искры надежды, что я не так восприняла. Карта матери. Письмо из Самны. Страницы ровного мелкого почерка.
Прижимая их к груди, я легла на подушку и быстро, хоть и невольно, уснула.
— Леди королева.
Я резко проснулась в смятении. Было темно, кто-то стоял передо мной со свечой. Я долго вспоминала, что была не в Ступенях к Звездам и не в Пристанище, и даже не в пещере в горах. Я села, служанка Черного панциря отпрянула.
— Король проснулся, — сказала она.
— О… ох, — я потерла глаз. — Который час?
— Рассвет только прошел, леди королева.
Луна и звезды, я проспала всю ночь — я оставила Кольма на всю ночь. Я выбралась из кровати. Письма, с которыми я уснула, смялись и рассыпались. Я спешно собрала их и спрятала в карман. Я пошла к двери, замерла на пороге и забрала плащ.
Служанка отвела меня в крыло целителей. Я удивилась тому, что утро в замке не было тихим. Мы миновали нескольких слуг, что бегали по лестнице, что, видимо, вела в покои Моны. Во дворе снаружи гремели по брусчатке копыта. Я старалась не отставать, но и не мешать бегающим людям.
Только начало светлеть, тьма еще цеплялась за углы и выступы. Но кровать Селено озаряла лампа, освещая двух людей, сидящих там.
Кольм не выглядел так, будто провел неудобную ночь на стуле с твердой спинкой. Он склонялся вперед, заглядывал в книгу, открытую на одеяле. Селено сидел, его поддерживали подушки, цепь, соединяющая лодыжку и кровать, мешала лечь лучше. Он пролистал пару страниц книги.
— Вот эта, — сказал он. — Мы зовем ее Голубой глаз.
— У нас это Гарм-Сью, — сказал Кольм. — Думаю, заимствовали из древнего северного. Значит, там есть кольца?
— Как кольцевой диск. Кажется кольцами в телескопе, потому что разная плотность, но все это части одного кольца. Я начал это описывать весной…
Он поднял голову, услышав мои шаги, его голос оборвался. Я замерла в паре шагов от него.
— Джемма, — сказал он.
— Как ты? — спросила я.
Он закрыл книгу астрономии Люмена. Посмотрел на пустую обложку сзади. Открыл рот. Закрыл его.
— Не знаю, — сказал он.
Я посмотрела на Кольма.
— Прости… я не хотела…
— Все хорошо, — сказал он. — Он проснулся около часа назад. Мы заболтались и забыли послать за тобой, — он постучал по обложке книги. — Мы не так понимали ближний космос.
— Просто старый взгляд, — сказал Селено. — Только и всего.
Я шагнула вперед. Кольм поспешил убрать книги и начал вставать со стула.
— Погоди, — сказала я. — Останься. Ему нужно рассказать.
Он замер, глядя мне в глаза, и я поняла, что и ему, и мне будет больно. Он медленно опустился на стул.
— Откуда начнем? — спросил он.
— С начала, — сказала я.
Селено смотрел на нас. Кольм кивнул. Я вдохнула, полезла в карман и вытащила стопку бумаг.
Я не успела начать. Только я набралась смелости, как двери крыла целителей распахнулись. Мы посмотрели на порог, там стояла Мона, напряженнее прежнего. Она словно была вырезана из камня, двойник статуи королевы на террасе, ее лицо озаряли лампы. Ее окружал отряд стражей в броне, свет блестел на их оружии.
Элламэй была где-то сзади, я видела, как она пыталась отодвинуть стражу с пути.
— Мона, — громко сказала она. — Мона.
Мона смотрела пылающим взглядом не на меня, не на Селено.
На Кольма.
— Стража, — сказала она каменным голосом. — Арестуйте за измену Кольма Аластейра.
Глава 14
— Что? — слово вырвалось из меня с воздухом.
— Мона, — закричала Элламэй, пытаясь ударить локтем по ребрам стража, что мешал пройти. — Погоди…
— За выдачу секретов Люмена и помощь врагу, — продолжила Мона, словно читала текст персонажа в пьесе, — осознавая, чего это будет стоить для наших союзников, я приговариваю тебя на заключение до суда.
О, Свет, она узнала. Я вскочила на ноги, стража заполнила комнату. Бумаги из моих рук рассыпались по кровати Селено. Элламэй выбралась из толпы стражи и схватила Мону за руку. Арлен стоял в стороне, его лицо было белым, как бумага, и потрясенным.
— Не понимаю, — сказал Селено.
Лицо Кольма было в морщинах усталости. Двигаясь медленно и уверенно, он поднялся со стула, глядя на сестру только с сожалением. Она смотрела с болью на лице, ее маска пропала.
— Письмо перехватили в Виндере и принесли мне час назад, — сказала она. — От тебя королеве Джемме с подробным описанием движения отрядов Люмена и выдачей стратегии союзников, — ее губы были белыми. — Будешь отрицать?
— Нет, — мрачно сказал он. Он протянул руки к ближайшему стражу, и он сковал их. Кольм не сводил взгляда с Моны. — Прости, — сказал он ей.
Шаги топали в коридоре, из-за угла вырвался Ро, его ночная рубашка свисала над наспех натянутыми штанами. Валиен спешил за ним с примятыми волосами.
Ро посмотрел на Мону и Кольма большими глазами.
— Валиен сказал… Что происходит?
— Что происходит? — повторил Селено. Цепь на его лодыжке звякнула.
— Мона, — сказала я, пробежав несколько шагов, словно могла встать между ней и Кольмом. — Погоди, прошу. Это ошибка…
— Ошибкой было поверить тебе, — сказала она, — не слушая инстинктов насчет того, что происходило вокруг меня. Я подумаю, какое решение принять, — она издала не подходящий ей смешок. — По проблеме за раз, — она махнула страже. — Прошу, уведите его.