Дыхание Дракона рассеялось в небе. Огромное копьё, окутанное зелёным пламенем, пронзило Костяного Дракона. Взрыв сотряс небо, напомнив своей громкостью и великолепием гром и молнию.
Салями, оставляя за собой огненный след, скользил между костей Костяного Дракона, постоянно рисуя в небе новую траекторию. Кости дракона посыпались вниз — сила смерти, поддерживавшая его существование, была разрушена силой жизни Скатах.
Наблюдавшие за сражением с драконом счастливо закричали от радости, хотя и были немного смущены. Зрелище того, как огромное тело, длиной в несколько десятков метров, рассыпалось на куски, потрясло всех.
В том числе и Эмбрио.
Держа Каиван за горло, Эмбрио невольно поднял голову. Он не сводил глаз с неба, хотя сдавив ещё немного, мог сломать ей шею.
Каиван слабо улыбнулась. Она была изранена. Пока Ёнг-Хо сражался в яростном воздушном бою с Костяным Драконом, на земле шёл другой напряжённый бой. Хотя Каиван говорила, что её специализация — это защита, ей сильно досталось от Эмбрио.
Эмбрио чем-то напоминал Ёнг-Хо, но, конечно же, не во всём. Эмбрио давил на Каиван всепоглощающей маной, напоминавшей ману Ёнг-Хо, но с точки зрения тонкости и изощрённости владения маной, был совсем другим. С ним буквально невозможно было что-то сделать. Он считывал не только все её атаки, но и каждое её движение. Эмбрио в зародыше замечал силу искажения и прекрасно справлялся с ней.
По губам Каиван текла кровь. Она пропустила всего два удара, но очень сильных. Правое плечо было разбито, Каиван не могла пошевелить рукой, а цвет её живота, куда пришёлся ещё один удар, ужасал. Силой искажения она ослабила его, но даже ослабленный удар повредил ей внутренние органы. Однако Каиван не полностью утратила боевой дух. У неё оставались левая рука и две ноги — она ещё в состоянии сражаться.
— Я — не такая, как ты... — еле выговорила Каиван.
Эмбрио по-прежнему крепко держал её за шею, следя за росчерками красных крыльев в небе. Услышав её слабый голос, Эмбрио обернулся. И хотя глаза Каиван были полузакрыты, она смотрела так же свирепо. Бой шёл недолго, однако Каиван уже оценила противника.
Мана Эмбрио напоминала ману самой Каиван.
— В наших жилах течёт кровь великого Дома Маммона, но не более того.
В жилах Эмбрио течёт кровь Маммона. Никто не знает, почему. Тысяча лет — немалый срок даже в мире демонов. Возможно, Эмбрио — дальний родственник Маммона, и сам может и не знать, что в нём — его кровь.
Глаза Эмбрио смотрели слишком холодно. Однако от Каиван не ускользнула затаённая в них тревога. Она не знала, чем закончится этот бой. Поэтому ей нужно было хоть немного увеличить шансы Ёнг-Хо на победу. Желая вывести Эмбрио из себя, она изобразила чудовищную улыбку, которую никогда не показывала Ёнг-Хо. Каиван старалась улыбнуться Эмбрио как можно свирепее. Так она улыбалась тем, кто оскорблял или презирал Дом Маммона. Эта улыбка на тонких, как у гадюки губах, была полна сарказма.
— На колени, выкажи своё уважение Королю Алчности, приветствуй его...
Говоря это, Каиван почти ничего не ждала. Только хотела оскорбить Эмбрио, чтобы тот утратил самообладание. Однако, вопреки ожиданиям, её слова с самого начала подействовали на него. Эмбрио замигал, больше не в силах скрыть возмущение. Но даже сейчас невольно посмотрел в небо.
Это касалось не только Эмбрио, но и всех, кто присутствовал на поле боя.
Костяной Дракон в небе исчез. Огненные следы, оставленные крыльями Салями, были прекрасны, но недостаточно ярки, чтобы привлечь всеобщее внимание. Тем не менее все смотрели в небо.
Чувствительные к мане ощутили усиление давления. Эмбрио раскрыл рот. Каиван еле заметно улыбнулась.
Мана Костяного Дракона не рассеялась. Его эссенция, которую живое существо не могло даже поглотить, потому что она заражена энергией смерти, сгорала в зелёном пламени, казавшемся таким тусклым — глава Дома Маммона, демонической король пламени, поглотил эссенцию Костяного Дракона.
Глупо. Это всё равно что выпить яд. Но он не упал. И даже не закричал.
Произошёл мощный всплеск маны. Воронка магической силы сотрясла окрестности.
— Грех Алчности... — со вздохом произнёс Эмбрио.
Воспользовавшись моментом, Каиван окружила свою шею силой искажения и, выскользнув из рук Эмбрио, упала на пол. Тот резко повернул голову. Вместо того, чтобы восхвалять своего короля, Элигор и Офелия оттолкнулись от земли, почувствовав, как увеличилась их мана.
Снова взошло солнце зелёного пламени.
Ёнг-Хо значительно сократил время концентрации маны, почти полностью высвободив поглощённую эссенцию Костяного Дракона, и посмотрел вниз. Пять рогов у него на голове дрожали. Салями на крыльях пламени устремился к земле.