Обессилев, она почти упала на ониксовый пол рядом с телом Эона Кулла. Муон Нол помог ей встать.
— Ты — Лилеат. Тебе под силу то, что не удалось провидцу. Закрой Врата, Лилеат! Забери нас на Долте навеки!
Лилит бросила взгляд на Гаунта. Комиссар в последний раз восхитился ее красотой.
— Сделай это… ты ведь за этим пришла.
Она обняла его за плечи, на несколько мгновений прижалась к нему. А потом отстранилась, чтобы заглянуть в его глаза.
— Это могло бы быть интересным, комиссар.
— Просто невероятно интересным, инквизитор. А теперь исполните свой долг.
Они попрощались. Маколл попрощался с Эйлони, Каффран — с Ларией. Призраки простились с Танит, а Аристократы — с Игникс Мажор.
Холодный свет, жесткий, как лед, и яркий, как солнце, пронзил небеса над крепостью, в считанные минуты разогнав бурю. Семьдесят пять процентов астропатов на кораблях Имперского флота на орбите умерли в муках. Остальные потеряли сознание. Психический отголосок происходящего можно было уловить за много световых лет отсюда.
Заклятие спало, как только закрылся Путь. Эльдары навсегда покинули Монтакс и забрали с собой на Долте Лилит. Она затворила Путь, как, вероятно, ей было предначертано при рождении. Как только буря улеглась, точечная орбитальная бомбардировка испепелила войска Хаоса
Джунгли Монтакса пылали.
С окончанием обстрела Гаунт вывел своих Призраков и вольпонцев к имперским позициям. Буря улеглась, и теперь их встречало бледное солнце. Мир вокруг них превратился в горячую пустыню запекшейся грязи и тлеющей растительности.
Единственной потерей Призраков в этом бою был Лерод, убитый крайне неудачным рикошетом от стены эльдарского храма.
Ибрам Гаунт проспал полтора дня в своем командном блиндаже. Усталость накрыла его с головой. Он проснулся, только когда Раглон принес ему стенограмму приказа лорд-милитанта генерала Булледина о порядке отступления имперских сил с Монтакса.
Он облачился в полный комплект комиссарской формы, поудобнее надел фуражку и вышел в туманный свет дня, чтобы наблюдать за подготовкой Призраков к отходу. Над окопами скользили огромные тени массивных транспортных челноков, спускавшихся с орбиты.
Гаунт понимал чувства своих солдат. Усталость, боль, странная, притупленная радость победы.
Майло он обнаружил сидящим на ступенях уже оставленного госпиталя. Юноша чистил свой лазган. Гаунт сел рядом с ним.
— Как странно все обернулось, не правда ли? — напрямую спросил Майло.
Комиссар кивнул в ответ.
— Но мне кажется, это было к лучшему.
— В смысле?
— Эльдарские фокусы пошли нам на пользу. Нам, Призракам.
— Объяснись, — потребовал Гаунт.
— Я знаю, что чувствую сам. Я слышал, что говорят остальные. Для всех нас это было возвращением на Танит. И, как мне кажется, для вас тоже. Где-то внутри я осознаю, как меня злит, что мы так и не смогли сразиться за свой мир. Кто-то злится до безумия… например, майор Роун. Другие понимают, почему мы отступили, почему вы увели нас. Но им это все равно не нравится. — Он посмотрел на Гаунта. — Просто фокус. Но в эти несколько часов мы, сорок человек, вернулись на Танит, чтобы сражаться. Чтобы дать отпор врагу, совершить то, чего не могли прежде и не сможем никогда. Я был рад. Даже теперь, когда я знаю, что все это ложь, мне радостно. Похоже… несколько призраков в душе рассеялось.
Гаунт улыбнулся. Речь парня была ужасно неуклюжа, но он был прав. Здесь Призраки Танит избавились от призраков прошлого. Они станут сильнее.
И он сам станет сильнее, решил Гаунт. Ведь это были его собственные призраки.