— Поднимайся. У тебя есть полчаса, чтобы успеть хотя бы чай с бутербродом выпить. Голодным выходить не стоит, но и чересчур наедаться не нужно — оставь место под мороженное.
Брат стонет, а я выхожу и иду к Нике.
Стучусь, сразу слышу:
— Открыто!
Захожу. Сестра расчесывается перед зеркалом.
В первый раз захожу сюда после возвращения в прошлое, из-за чего комната кажется абсолютно незнакомой. Обои мягко-розового цвета, плакаты с каким-то старым блондином, вооруженным винтовкой, снабженной оптическим прицелом. Читаю надпись под одним из плакатов — «Ночные снайперы».
Единственное, что помню среди всех прочих вещей — двухметрового плюшевого зайца, сидящего в углу комнаты. Игрушка, которую Нике подарил отец лет пять назад. С тех пор заяц не выезжал отсюда. Ника пару раз в год возила этот громадный пылесборник в компанию, где дежурный гидромант аккуратно чистил игрушку.
Я посмотрел на зайца снизу вверх и неожиданно для самого себя задумался, сколько уйдет времени на создание качественной материальной иллюзии игрушки, если наделить его псевдоразумом и вложить в голову определенную модель поведения. Плюшевый телохранитель — звучит же!
— Готова?
— Через полчаса буду готова. Степа встал?
— Только что разбудил его. Думаю, еще пару раз зайду, и встанет.
До парка нас довез Григорий. Территория парка была громадной, и, несмотря на девять часов у ворот уже толпились посетители и даже парочка аниматоров.
Чтобы не потеряться в толпе на входе, Ника взяла Степу за руку. Подумав, тяну ладонь и брат хватает мою руку. Не могу сдержать улыбки — приятно.
— Куда хочешь? — сразу задаю вопрос. Пусть братишкин будет сегодня рулевым, и получит всю палитру положительных эмоций.
— Ведите меня в тир! Хочу пострелять! — От нетерпения Степа едва не подпрыгивает.
Знать бы еще, где здесь тир.
Мимо пони брат пронесся, даже не заметив, возле ларька с мороженным и попкорном замедлился, но все же подходить к нему не стал, как и упрашивать нас, чтобы купили.
Кстати, об этом.
— Степа, держи, — протягиваю ему пятитысячную купюру. — Тир я оплачу, а это — на все остальное. Бери, что хочешь, куда хочешь нас веди.
— Папа дал?
— Э-э… да.
Повысим авторитет отца в глазах ребенка. Главное, не забыть предупредить папу, чтобы не было неловких ситуаций, которые постоянно возникают из-за недоговоренностей в ситкомовских сериалах.
Тир нашли через пятнадцать минут. Либо нам повезло, либо тир не пользуется спросом — здесь не было никого, кроме распорядителя тира. Или хозяина?
Ника присаживается на лавочку, мы же идем к тиру.
— Мы пострелять, — протягиваю мужчине тысячную купюру. — Какие правила?
— Не наводить ружье на людей, держать оружие стволом в ту сторону. Стрелять нужно по выставленным фигуркам. Вы — по нижнему ряду, вы — по второму снизу. Десять выстрелов, десять пуль, десять фигурок. Попадете восемь раз из десяти, выиграете медвежонка, — и показывает белого мишку размером с ладонь.
— А как вставлять пули? — спрашивает Степа. И я благодарен брату, потому что я тоже не знаю, как действует обыкновенное пневматическое ружье.
— Вот так вот переламываешь ствол, вот сюда вставляешь пулю, — показывает мужчина.
С тиром не задалось. В прошлом я как-то не брал в руки ни огнестрельное оружие, ни даже воздушки. Я знаком разве что с артефактами вроде посохов, бьющих огненными шарами, но те бьют максимум метров на десять.
Неудивительно, что из десяти выстрелов я попал всего трижды.
— Как-то не очень у тебя получается! — Лыбится брат. — Я пять раз попал!
— На самом деле я попал целых семь раз. Видишь промежутки между фигурками? Я целюсь туда.
Спустя еще двадцать выстрелов братишка резюмирует:
— Охотой нам не прожить.
— Это точно. Будешь еще стрелять? Я свои навыки уже успел оценить.
— Буду!
Отвожу в сторону мужчину, даю ему пять тысяч и тихо договариваюсь не только о том, чтобы брат вволю настрелялся, но и получил мишку «за упорство». А потом — иду на лавочку к Нике.
— Давай после тира пойдем на колесо, — киваю на громаду, которую видно за половину парка. — Прокатимся втроем, да и ты скучать не будешь.
— Хорошо, — улыбается сестра. — Я рада, что мы наконец выбрались из дома.
Киваю:
— Нужно почаще выходить куда-то, а то Степан только и делает, что сидит в своей комнате. Как бы не превратился в затворника.
— Ты считаешь, что затворники — ненормальные? — Внимательно смотрит Ника.
— Разумеется, — пожимаю плечами.