Если бы можно было создать общий вондер, я бы так и сделал. Увы, если с иллюзионистами или менталистами подобное и получилось бы, то с обычными учениками — нет: пришлось обходить каждого, и каждому внедрять в подсознание подготовленный пакет по рунам.
Я потратил по минуте на каждого из двадцати шести учеников. Я не встраивал пакеты знаний в их память, как это делал с Дарьей. Когда на счету каждая минута, слишком долго будет потрошить память каждого и преобразовывать память рун в образы, видеокассеты или что-то еще. Я просто помещал в их вондер книгу, щедро напитанную маной, и создавал ускоренную иллюзию занятия, на котором они изучали все, что я в эту книгу поместил. Занятия будут регулярными, так что на втором я просто докину в книгу знаний, маны и запущу новую иллюзию. Обучение пойдет невероятными темпами.
С иллюзионистами обучение пошло медленнее, но в то же время быстрее. Их я затянул в свой вондер, и сразу телепортировал на полигон иллюзий, где создал полную аудиторию. Правда, пустую — кроме нас четверых здесь никого не было. Время для них я ускорил в шесть раз — благо, ментально тренированные подростки могли выдержать такое напряжение.
— Где мы? — Спросил Артур.
— В моем вондере. А теперь давай-те наконец приступим к занятию. Итак, иллюзии делятся на три группы…
— Я действительно смог выучить все младшие руны за занятие⁈ — Ошалело выдохнул Липов, когда занятия закончились.
— Не только ты — даже я могу написать каждую и расписать, в каких печатях их используют!
И группа взорвалась: обмениваясь впечатлениями и хлопая друг друга по плечам, счастливые ученики потянулись на выход. Я же растекся на преподавательском стуле, вяло отмахиваясь от благодарностей. Конвеерная работа меня напрочь вымотала.
Студенты после занятия выглядели ошалело, будто разыграли козырную карту. На следующий день ко мне пришли сорок человек, причем все новички поголовно согласились заключить контракт. Очевидно, что иллюзии в умелых руках — самый важный дар в этом мире.
Я опасался, что когда менталисты нароют мои методы обучения, на меня начнут давить, угрожать, люди будут отказываться ходить ко мне на лекции, а по академии разлетятся нехорошие слухи. Боялся, что ко мне станут относиться иначе, а президент академии или Серж потребуют проверить меня на благонадежность у менталиста. К счастью, все получилось иначе — некоторые студенты приходили на мои следующие лекции без амулетов, а значит, их проверили и объяснили, какими благами им грозит обучение у меня. Услуги менталистов или иллюзионистов по внедрению знаний стоят очень дорого, поэтому неудивительно, что мне молчаливо разрешили продолжать.
С иллюзионистами дела шли не столь гладко — парни изначально не обучались, обладали слишком разными характерами и взглядами на магию миражей, чтобы учить их по одним лекалам, чтобы просто засунуть в их вондер знания. С ними я уже занимался внимательнее и усерднее, стараясь объяснить главное правило иллюзий: нужно создать предысторию предмета, чтобы он появился и был более-менее реалистичен. И поверить в эту иллюзию самому. Следующим шагом будет — убедить в существовании иллюзии других. И третьим — сам мир. Но третий и последний шаг я им не покажу и не объясню — не хочу ковать себе соперников.
Зато я подсказал им, как они могут повысить стабильность своих иллюзий.
— Ютуб-каналы? — растерянно хохотнул Давид, на парте перед которым бегал мышонок. — Мне что, снимать продолжение детских мультиков?
— Можешь делать все, что угодно. Создавать точные копии вещей, гримировать себе или других, создавать призраков или монстров и снимать их на камеру, вондер строить и по иллюзиям показывать, что у тебя там есть. Хоть фильм в реальности устрой.
— Для этого нужно хорошее оборудования, — чешет голову Феликс.
— Я попробую обсудить этот вопрос с Сержем.
И я его обсудил. Думал, что заместитель губернатора не захочет светить своих ребят, но тот неожиданно шагнул навстречу, и у троицы появились не только камеры и собственные каналы, им даже выделили монтажера и пообещали оплатить сценариста, если затея себя оправдает.