Словно угадав их мысли, тот улыбнулся.
– Конечно, молодые люди, я позвал вас сюда не для того, чтобы угостить чаем. – Он поставил кружку на свободный пятачок стола, сцепляя иссушенные пальцы. – Ваши действия, словно брошенный в пруд камень, вызвали массу кругов на воде. Гибель Мглистого заставила Конклав приступить к переработке и ужесточению городских устоев. Лифты отныне отключаются при малейшем подозрении, многие под давлением и угрозами переходят на службу тиранов… Город ждут перемены, причем совсем не к лучшему. И если один я сделать ничего не смогу, то вчетвером мы определенно…
Он вдруг опомнился, хлопая ресницами, которые сквозь линзы нелепых очков казались канатами.
– Постойте-ка! А где же ваш брат Дима?
– Мы вдвоем, – аккуратно ответил мальчик, сглатывая комок и тяжело вздохнув. – Это что-то меняет?
– Нет-нет, просто я… – Афанасий Валентинович задумался, что-то припоминая. – Вы достигли Благодати, оттуда поднялись на Библиотеку. Дальше? О, Всемогущие Процессоры! Вы побывали снаружи?!
Он прищурился, не требуя ответа на этот коварный вопрос.
– Там ведь очень красиво, не так ли?
И обернулся, с лукавой улыбкой глядя на своих гостей.
Но те лишь насупились, делая вид, что не понимают, о чем идет речь.
– Вы столько знаете про нас, потому что смотрели чужие сны? – угрюмо спросил Витька, уходя от опасной темы вылазки на поверхность Спасгорода.
– Можно сказать и та-а-ак… – задумчиво протянул старичок. – Но вообще я много чего знаю. Можете считать, что перед вами волшебник. Добрый волшебник, попрошу заметить, – назидательно добавил он, поднимая скрюченный палец. – Да вы присаживайтесь, давайте пить чай, остывает же!
И Афанасий Валентинович указал на дымящиеся чашки на краю заваленного книгами стола.
Боязливо, будто в кружках могла оказаться отрава или какое-нибудь сонное зелье, близнецы приблизились. Робко присели на старенькие стулья. Взяли чашки. Старый повар казался полностью откровенным и знал так много тайн, что это невольно внушало доверие. Но выработанная странствиями осторожность так просто не отступала.
– Выходит, вы нас ждали? – издали начал Витя, с сомнением изучая ароматную дымящуюся жидкость. – Для чего же?
– Знаете, молодой человек… – слеповато прищурился Афанасий Валентинович, с удовольствием прихлебывая отвар. – Говоря про волшебство, я вовсе не использовал метафор. Так вышло, – добавил он, заметив недоверчивый взгляд Насти, – что с самого рождения город разговаривает со мной. Не Лифты, не боты, не Смотрители – сам город шепчет мне разное, посвящая в свои тайны.
– Значит, – поинтересовалась девочка, делая первый глоток и невольно зажмуриваясь… от неожиданного блаженства – чай оказался очень вкусным, – вы давно знаете и про поверхность, и про Болезнь?
– Знаю, – сокрушенно признал повар, приглаживая белоснежные усы и бородку.
– Почему же ничего не делаете? – недовольно насупилась Настя. – Вы, как и Ходящие По Стенам, боитесь гнева Смотрителей?
– Можно сказать и так, – подвигал усами старичок. – Стал одним из их слуг, втерся в доверие, но не способен на большее… За время своих скитаний вы должны были понять, что некоторые люди очень слабы. Но некоторые рождены, чтобы быть сильными. Да, благодаря своему положению и дару я многое знаю. Но изменить многое предстоит именно вам.
– Что вы имеете в виду? – Витя опешил, даже забыв про чай, который наконец решился отведать.
Он вдруг почувствовал, что сейчас старый повар скажет нечто особенное. Ради этого они сбежали с экскурсии, сняли браслеты слежения, прошли через мертвые пустоши Многодворовска, избежали ярости Апокалифтиса и потеряли брата…
– Ваше главное путешествие закончится на родном Заботинске, – просто ответил Афанасий Валентинович. – Но еще не сейчас. До этого предстоит совершить немало важных дел. И для того, чтобы помочь вам, я уже много лет живу тут, ухаживая за куклами.
– Вы хотите сказать, что живете здесь в ожидании нас? – чуть не подавился Виктор, совершенно невоспитанно прыснув и забрызгав чаем топчан. – Ждали, когда мы придем? Много лет?
– В ожидании кого-то, способного изменить существующее положение вещей, – важно кивнул повар. – Это мог быть кто-то другой, не обязательно вы. Но меньше года назад город сказал мне, что идут его герои. И это наш общий шанс. Правда, я полагал, что вас будет трое…
– Наш брат… – Эти слова давались Витьке с трудом, но старичок действительно доказал, что ему можно доверять. – Он предпочел свободу полета возвращению домой. Нам пришлось смириться с его выбором. Там, на поверхности, ему будет хорошо, мы верим.