— Да? — Перуджи вдруг ощутил неясную тревогу и сосредоточился на голосе, доносящемся из трубки телефона.
— Мне сегодня звонили из самых верхов, — начал Шеф. — Специальный помощник Самого. Им хотелось узнать, не мы ли это суем свой нос в дела Хелльстрома.
— О-о-о! — Перуджи кивнул. Это объясняло, почему Хелльстром чувствовал себя хозяином ситуации. Каким образом этот доктор по жучкам взобрался так высоко?
— Что вы ответили? — поинтересовался Перуджи.
— Я солгал, — ответил Шеф спокойным голосом. — Я сказал, что это, наверное, кто-то другой, поскольку мне об этом ничего не известно. Однако пообещал проверить, ибо бывает, что мои люди проявляют чрезмерное усердие.
Перуджи несколько секунд молчал, уставившись взглядом в стену. «Кто за всем этим стоит?» Этот вопрос мучил его. Вслух же произнес:
— Мы можем пожертвовать Мерривейлом, если потребуется.
— Это один из вопросов, над которыми я раздумываю.
«Один из вопросов!» — мысленно повторил Перуджи.
Шеф не дал углубиться этому его беспокойству, спросив:
— Теперь расскажи, чем они занимаются на своей ферме?
— Снимают фильмы о насекомых.
— Ты уже говорил мне это вчера. И это все?
— Я не уверен, что они еще чем-то там занимаются, но у меня есть некоторые соображения насчет того, где они могут этим заниматься. В этом сарае-студии есть подвал: гардероб и прочая ерунда, все вполне достоверное на первый взгляд. Но между студией и домом проложен туннель. Меня провели по нему, и мы вместе пообедали. Обслуживали нас, скажу прямо, довольно странные женщины. Красивые куколки, все четыре, но они ни разу и рта не раскрыли, когда я обращался к ним.
— Что?
— Они не говорят. Просто накрыли на стол и ушли. Хелльстром сказал, что они совершенствуют свое произношение и их учитель приказал им ничего не говорить в его отсутствие, когда он не может их слышать и корректировать произношение.
— Достаточно разумное объяснение.
— Вы думаете? А мне оно показалось натянутым.
— Ты держал связь с Джанвертом и остальными?
— Нет. И все по той же причине, что и вчера. Они были довольно настойчивы в этом вопросе и та-а-ак убедительны. Радио, мол, создает помехи их записывающей аппаратуре и все такое.
— И все-таки мне не нравится, что ты суешься туда без радио. Если случится что-нибудь… может, лучше сделать Майерли или ДТ твоим помощником вместо Джанверта?
— Не беспокойтесь. Они просто дали понять, что со мной ничего не случится, если я буду придерживаться их правил.
— И как они сделали это?
— Хелльстром детально объяснил, что его просто выводит из себя, когда кто-нибудь мешает съемкам. Я должен был следовать за своим проводником и не отклоняться в сторону.
— Кто был твоим проводником?
— Один невысокий парнишка по имени Салдо, ростом не выше Коротышки Джанверта. Рот от держал все время на замке. Женщина, которую они насылали на меня накануне, вообще не появлялась.
— Дзула, ты уверен, что не вообразил себе…
— Да, уверен. Шеф, нас загнали в угол. Мне нужна помощь. Мне нужен дорожный патруль, ФБР и вообще любой, кто может спрятаться в холмах вокруг фермы Хелльстрома.
— Дзула! Ты уже позабыл о моих словах насчет предупреждающего звонка сверху.
У Перуджи застрял комок в горле. Шеф умел становиться решительным и беспрекословным, и тогда голос его становился спокойным. Значит, было еще что-то, помимо этого звонка. Против них выступили могущественные силы.
— Нельзя просить помощи в проекте, который не существует, — сказал Шеф.
— Вы знали, что я передал запрос с просьбой о помощи по каналам ФБР?
— Я перехватил его и аннулировал. Этого запроса больше не существует.
— А можем ли мы добиться инспекционного полета над фермой?
— Зачем?
— Именно это я и собирался объяснить. От сарая к дому тянется туннель. Мне хотелось бы узнать, нет ли еще туннелей в этом районе. У Геологической Инспекции есть способы обнаружения подобных вещей.
— Не думаю, что смогу попросить об этом, — когда мы так связаны по рукам и ногам. Хотя я посмотрю, что можно сделать. Возможны и другие варианты. Ты предполагаешь, что у них под этим сараем могут располагаться лаборатории или что-то в этом роде?
— Да.
— Это идея. У меня есть парочка друзей в нефтяной компании, который могут оказать нам услугу.
— Совет…
— Дзула! — В голосе Шефа появилась предупреждающая нота. — Тебе же было сказано, не задавай вопросов на эту тему!
— Прошу прощения, Шеф, — извинился Перуджи. — Просто я… просто сильно беспокоюсь. Весь день я хотел убраться из этого проклятого места. Там был этот зловонный животный запах и… весьма отвратительное место. Трудность вся в том, что нет ни одной видимой причины для беспокойства, если не считать очевидного факта исчезновения Портера и компании.