«Точно так же, как и я сам окружил стенами самые худшие из своих воспоминаний, — подумал Хелльстром. — Хотя какой смысл отрицать существование подобных воспоминаний, стоя перед чаном? Они украдкой вылезали из неожиданных прорех в созданной защите».
Считая продолжительное молчание Хелльстрома упреком, Салдо потупил взор.
— Мы не можем знать обо всех вещах, что могут случиться с нами, но мы должны быть готовы к любым неожиданностям. Теперь мне понятно это.
Хелльстрому хотелось выкрикнуть: «Я несовершенен! Я не непобедимый!»
Но он лишь спросил:
— Как продвигается «Проект 40»?
— Откуда вы узнали, что я только интересовался им? — Голос Салдо был наполнен благоговейным ужасом. — Я ведь не упоминал об этом.
— Все мы — те, кто несет дополнительное бремя ответственности — время от времени интересуемся «Проектом 40», — проворчал Хелльстром. — Ну, так что там?
— Ничего нового… в самом деле. Да, они строят быстрыми темпами новую модель испытаний, и она…
— Они изменили свое мнение относительно его перспектив?
— У них появились новые аргументы, касающиеся генерации сверхвысокой температуры.
— И это все?
Салдо изучающе посмотрел на Хелльстрома. Несмотря на очевидную усталость руководителя, оставалось еще одно дело, которое нельзя было не обсудить.
— Группу гидропоников заметили около часа назад на верхних уровнях, — ответил Салдо. — Насколько мы смогли понять, они выражали твердое желание выйти на поверхность.
Хелльстром сел на кровати в шоке, забыв про усталость.
— Почему сразу же мне не доложили?
— Мы сами справились с ситуацией, — ответил Салдо. — Всему виной общее беспокойство. С помощью химических веществ их привели в порядок, и они снова приступили к работе. Я организовал патрулирование во всех галереях, чтобы не допустить повторения подобных волнений. Я действовал неправильно?
— Нет. — Хелльстром вновь улегся на кровати.
«Патрулирование! Конечно, только это они и могли сейчас сделать. Но это говорило о том, насколько глубоко был потревожен весь Улей. Фэнси была права: не были приняты во внимание предсказания относительно побуждения к роению во время кризиса, подобного этому».
— Были ли среди них те, кто способен спариваться? — спросил Хелльстром.
— Несколько потенциальных, но они…
— Они роились, — перебил Хелльстром.
— Нильс! Это же просто несколько работников из…
— Тем не менее, они роились. Это было в расчетах наших самых первых записей. И ты знаешь об этом. Мы следили за этим и пытались предвидеть начало. И так руководство Улья упустило нужный момент, и мы достигли критического состояния.
— Нильс, ведь это…
— Ты собираешься привести цифры. Но дело не только в цифрах. Общая численность населения присутствует в наших расчетах, но тут есть что-то еще. В молодых работниках и потенциальных производителях вдруг обнаруживается стремление покинуть Улей. Они хотят идти своим путем. Это и есть роение.
— Как мы может предотвратить…
— Быть может, это не в наших силах.
— Но сейчас нельзя этого допускать!
— Да, нельзя. Мы должны сделать все от себя зависящее, чтобы отсрочить роение. В противном случае это означает конец Улью. Нужно увеличить очистную способность фильтров до максимума на несколько часов, а затем перевести в оптимальный режим.
— Нильс, подозрительный Чужак среди нас может…
— У нас нет иного выхода. Необходимы чрезвычайные меры. Возможна небольшая прополка населения, если…
— В чан?
— Да, если давление станет слишком большим.
— А эти работники из группы гидропоники…
— Внимательно следите за ними, — произнес Хелльстром. — И за производителями… даже за Фэнси и ее сестрами. Для роения нужны матки.
Частные инструкции Дэниэлю Томасу (ДТ) Элдену.
«Джанверт получил в свое распоряжение специальный номер Сигнального Корпуса и код, которые необходимы, чтобы связаться с президентом. При любой попытке Джанверта позвонить президенту, втайне от всех, вы должны остановить его, применив какие угодно для этого средства».