Никто ничего не ответил, и какая-то тяжелая тишина нависла над Венчерским мостом. Сердце в груди Кости опять сжалось, а улыбка сошла с лица.
– Старика убили, – Костя хотел сказать что-то еще, вроде того, что они пытались его спасти, но не смогли. Что обычно говорят в таких ситуациях? Какая стандартная фраза могла бы его оправдать или успокоить совесть? Костя не смог такую найти.
– Погиб очередной создатель одного из бесконечно одинаковых миров, – грустно протянул Путешественник, не требуя никаких объяснений.
Эпизод 88
Небо затянули плоские облака, будто наклеенные на голубой картон. Мир все больше походил на аппликацию, сливая оттенки в один тон, превращая окружающее пространство в пятна и обрезки детских рисунков. Очертания домов смазывались, еще немного – и окна окажутся отдельно парящими в воздухе белыми прямоугольниками.
Костя задержал дыхание, поднимая взгляд вверх. Он, наконец-то, понял, о чем говорил Старик. Небо становилось светлее и темнело в один момент, поднимая на своем полотне нарисованное солнце будто за ниточку. Пространство мелькало, словно в одно мгновение кому-то понадобилось уложить сразу несколько кадров. Верхушки домов сдувались, а на их месте вырастали горы, деревья набирали зелень и тут же сбрасывали листву на голую землю.
– Костя, что с тобой? – спросила Лоти, замечая, как мечется его испуганный взгляд.
– Вы не видите, неужели не видите? – говорил он с придыханием, потому как сердце начинало выпрыгивать из груди. – Хаос пожирает стариковский мир.
Мост пошатнулся, заходил ходуном под ногами так, что Рая чуть не упала, но Путешественник успел ее подхватить. С ужасным треском искореженного металла, хрустом дерева и гулом раскололась земля. Асфальт на близлежащей дороге разошелся, и трещина сползла в канал, засасывая в себя воду. Воронка с шумом уходила в недра земли, осушая русло. Поддавшись течению, Костина лодка, что была прибита к берегу и удерживалась разрывом между мирами, угодила в раскол и встала поперек расщелины.
– Лоти, – Путешественник отвел рыжую девчонку от парапета, переключая ее внимание на себя, – подумай сейчас хорошенько. Какая идея в книге Старика ярче всех и проста до невозможности?
– Ты единственная, кто читал книгу, – добавил Костя.
– Идея? Я не… – Лоти испуганно смотрела через плечи друзей, где рушился ее мир, и не могла думать ни о чем другом.
– Эта общая мысль или идея не должна меняться с развитием сюжета, – Путешественник судорожно подбирал слова, чтобы объяснить как можно быстрее, потому как времени у них явно не было. – Это какая-то мелочь, которая часто упоминается в тексте.
– Фонарь, – вдруг сказала Рая.
– Какой еще фонарь? – Путешественник удивленно обернулся на девушку.
– Фонарь, которые круглые сутки светил в окно, – пояснила Рая.
– Из кабинета, – Лоти перебирала мысли в голове, вспоминая каждую страницу давно прочитанного романа. – Старик все время наблюдал за фонарем, который никогда не выключался.
– Думаю, может сработать, – Путешественник задумчиво нахмурился.
– Но откуда ты?.. – Костя удивленно посмотрел на сестру.
– Я читала эту книгу.
– Возвращаемся к стариковскому дому, – оборвал их Путешественник. – И лучше нам поспешить.
Пропуская Раю вперед, Костя спустился с моста. Сейчас главное – без происшествий добраться до того злосчастного фонаря, что вечно раздражал Костю. На пороге смерти мир стал умнее, но найдется ли у него время бороться с пришельцами, когда главная угроза – это атакующий его хаос.
Путешественник сжал руку его сестры, и Костя решил, что теперь, быть может, Рая в безопасности. Он помнил слова Гасителя Фонарей, он действительно ее любит так, что, наверное, сам Костя никогда никого не любил. Его сердце встрепенулось от мыслей о Королеве. Как ему всех спасти? Сейчас его собственная жизнь зависела от какого-то фонаря и сумасшедшего путешественника между мирами.
Костя припомнил, что для разрыва пространства в теории нужна идея и антиидея, но в реальности, по словам его друга, в разрушающемся мире идеи замерли и не работают как следует.
– Как ты заставишь идею заработать? – спросил Костя, когда Лоти завела их за дом к узкой аллее, на эту сторону выходило окно кабинета стариковской квартиры.