Во дворе играло еще несколько детей вместе с воспитателями, но поблизости никого не было, когда среди деревьев девочка заметила фигуру. Это был взрослый, немного подумав, она бы даже назвала его пожилым. Мужчина сидел на скамейке и что-то записывал в свой маленький блокнотик. Девочке показалось, что пожилой человек следит за птицами и делает зарисовки. Ей стало интересно, и она, стянув с головы шапку и сложив в нее шишки, решила подойти к мужчине.
Ей он казался знакомым, будто дедушка каждый день сидел на скамейке рядом с ее двориком и следил, чтобы с ней ничего не случилось. Как если бы у нее были настоящие бабушка и дедушка.
– Здравствуйте, вы рисуете птичек? – спросила девочка пожилого человека.
– Нет, – старик улыбнулся, – я делаю небольшие заметки.
– О птичках?
– И о них тоже. Ты почему без шапки? Заболеешь.
– Я собирала шишки, – девочка виновато опустила глаза.
– Ты часто играешь в этом дворе, я видел тебя.
– Вы приходите сюда, чтобы присматривать за мной? – вдруг спросила девочка.
– Почему ты так решила? – старик снова улыбнулся.
– Потому что я хотела бы, чтобы это было так, – девочка прижала шапку с шишками к себе и достала варежки из карманов, надевая их на замерзшие ручки, – но вы можете больше не приходить.
– Почему?
– Я больше не буду играть в этом дворе, сегодня последний день.
– Это хорошо.
– Но мы ведь с вами больше не увидимся, и вы не расскажете мне про птичек, – девочка грустно опустила уголки губ.
– Мы с тобой еще обязательно встретимся, ведь кто-то должен за тобой присматривать. А теперь беги, твоя новая мама уже совсем скоро придет за тобой.
– Вы знаете мою маму?
– Нет, – сказал старик, – но я знаю, что у нее красивые длинные волосы.
Эпизод 30
Старик так и не сумел заснуть. Кушетка в кабинете узкая и очень жесткая, тем более сейчас на нее были вывалены книги с двух или трех полок, из-за чего ноги не помещались, и сложно было уснуть. Пожилой мужчина сидел в своем кресле, перебирая пальцами карандаш на столе. Он не собирался ничего писать, это механическая память. Порой ему казалось, что и книга у него пишется благодаря механической памяти пальцев, будто он в этом совсем не принимает участия, и его это расстраивало.
Старик никогда не думал, что встретит в своем мире еще одного создателя. Он находился в состоянии растерянности, которая отдавала страхом. Его появление не сулило ничего хорошего, и Старик это чувствовал. Он с удовольствием отправил бы парня обратно, но не знал ни как это сделать, ни куда именно отправлять. Этот юноша рушил всю упорядоченность жизни Старика. Все выстроенные и распланированные дни теперь шли иначе. Он так долго добивался стабильности, что сейчас перемены давили ему на сердце.
И только в эту минуту, когда Старик сидел за своим письменным столом и бездумно крутил в руках карандаш, он понял, что, возможно, ему нужна была эта встряска, что, может, сейчас ему станет легче дышать, и будет на что отвлечься. И главное – самое главное, – может, он сможет дописать книгу перед тем, как умрет.
– Почему вы не спите? – в приоткрытую дверь постучался Костя.
– Задумался, так и не смог уснуть, – Старик напрягся, он не хотел, чтобы парень входил. – А ты? Я думал, ты спишь.
– Лоти меня разбудила. Можно мне войти?
Старик ответил не сразу. Он уже хотел попросить Костю постоять в дверях, но передумал.
– Зайди.
Парень переступил порог и присел на кушетку, схватив по пути небольшую книжечку из бесформенной кучи рядом. Это, кажется, был сборник стихов, и на какое-то мгновение строки даже показались Косте знакомыми. Но вчитываться он не стал, книга была лишь для того, чтобы занять руки.