Команда Штирнера синхронно кивнула ему в ответ. Шинь пошел вбивать их координаты, а Штирнер приказал Салли вбить координаты их планеты. Корабль готовился к запуску. Один из блоков, принадлежавший Гоуд и Ананде, пришлось оставить на Марсе, забрав с него всю еду, кислород и топливо. Его отсоединили от корабля, и он упал на поверхность Марса, повергнув за собой несколько толчков почвы, из-за чего весь корабль пошатнулся. Далее корабль начал подниматься над поверхностью Марса, и через несколько минут он уже вылетел на орбиту. На орбите от основного корабля отделился блок Йоки и Шинь. Они зависли в невесомости на несколько секунд, а потом направились в сторону своей планеты. Их блок был легче от основного корабля, поэтому оставшаяся команда Штирнера через пару мгновений не видела и следа от их отсека, бывшего здесь всего каких-то пару минут назад. Оставшаяся команда Штирнера знали, что путь до той планеты для них будет намного дольше. Если блок Йоки и Шинь прилетит на свою планету через месяц, то их путь займёт полгода, если не больше.
Глава 7: Ярость
Алькатрас-1 находился в пути уже один месяц. За это время корабль успел полететь до планеты Земля, точнее, до её остатков. Оставшаяся команда Штирнера каждый день выходила в осмотрительную комнату, и каждый без устали наблюдал в люк за исчезновением их родной планеты. Пролетать мимо Земли было трудно, так как постоянные осколки, камни и пыль просто-напросто забивали реакторы Алькатраса-1, путь не было видно, и система часто сбрасывала те координаты, которые проложила Салли.
В один из неспокойных дней, когда они начали приближаться к Венере, почти отдаляясь от остатков Земли, Салли решила зайти к Штирнеру в кабинет, так как тот в последнее время совсем стал неразговорчивым. Она постучалась в дверь, и та мимолётно поднялась, впуская Салли в кабинет её капитана.
Она зашла внутрь и увидела Штирнера, лежавшего на диване. На столике, рядом с диваном было много пузырьков с медицинским спиртом и бутылка почти выпитого коньяка. Рядом с Штирнером у его ног валялись альбомы с фотографиями, пару рамок и стакан. Штирнер встал с дивана, но потом, поняв, что не может долго стоять, присел на край дивана.
- Это что? Медицинский спирт? - спросила Салли, взяв в руки один из пузырьков, - Да, точно.
Она неодобрительно посмотрела на Штирнера, а потом забрала все бутылки и спрятала в шкаф. Она молча подошла к дивану, забрала оттуда стакан и пошла мыть его в раковину. Штирнер тихо наблюдал за ней.
- Ты смотрела сегодня в люк? - спросил Штирнер. Салли повернулась к нему, вытирая полотенцем чистый стакан.
- Ещё нет, там что-то новое появилось?
Штирнер замешкался, потом положил ноги на диван и опрокинул голову на подушку. Салли взяла стул и села возле него.
- Я не спал всю ночь и смотрел туда, - говорил Штирнер, - Знаешь, это словно пытка наблюдать за остатками землян. Я всё смотрю в люк и думаю, что пыль это люди, жившие рядом с нами, а камни это остатки домов, в которых мы жили.
Пока Штирнер говорил, Салли взяла в руки альбом и начала листать его. Это был семейный альбом, взятый в память о его родных. Там были его родители, его детство, многочисленные фотографии его жены и его детей. Она листала страницу за страницей и понимала, что всё это они потеряли и больше никогда не вернут. Мысли о том, что они состарятся в Алькатрасе-1 тоже были не безоблачны, но они хотя бы давали надежду на то, что они хоть и умрут в космосе, никогда не увидев своих родных, зато те смогут дальше жить и продолжать их дело.
- А сегодня я посмотрел в люк и увидел дерево, - Штирнер рассмеялся, - Представляешь, настоящее дерево.
Салли отложила в сторону альбом и посмотрела на Штирнера. Она улыбалась его словам, так как они казались ей очень призрачными.
- Это был дуб с корнями, совсем не разрушенный, - сказал Штирнер, - он пролетал возле нашего корабля. Я просто не смог сдержаться, - он обвёл рукой столик, стоящий возле дивана и показал рукой на альбомы с фотографиями, - Я взял эти альбомы и начал опять пересматривать, а потом я выпил. В общем, прости, я сдался, - он взял за руку Салли и поднёс к своей щеке.
- Ты наш капитан, Макс, - сказала Салли, - Ты должен быть сильнее всех нас. Мы все потеряли наших родных, но это не повод творить с собой такое. Это не поможет.
Она поцеловала Штирнера в лоб и вытерла тыльной стороной руки остатки от её губ на лбу.
- Твоё пьянство ничему не поможет, - сказала Салли.
- Я знаю, - ответил Штирнер, - Просто пока я здесь лежал, я думал кое о чём. Тогда, на Марсе, я не убил его дочь. Не сочти меня слишком жестоким, но иногда я жалею об этом. Я просто до сих пор не могу поверить в то, что они создали нас, и они управляли нами. Мы были не жестокими. Наша жестокость - это проявление их воли. Это они виноваты в наших войнах и страданиях. Они могли всё исправить, но сидели на месте, наблюдая за нами, словно в кинотеатре смотрят фильм. Я не могу смириться с тем, что они живут, а наши люди - нет. Его извинения ничто по сравнению с нашими страданиями.