- Я и не собираюсь, - послышался приглушенный голос Штирнера. Видимо, он отошел в другую сторону отсека, - Я сам полечу.
- На Юпас, капитан? - спросила Салли.
- На Марс. Я собираюсь навестить наших друзей.
- Но, капитан, - громко сказала Левина, - половина экипажа на Юпасе умирает, им нужна помощь, не будьте бессердечны!
- Это я бессердечный? - закричал Штирнер, ударив кулаком об железную дверь, и грохот разнёся по всему кораблю. Салли встала от двери, закрыв ладонями уши, - Марсиане бессердечны! Придётся пожертвовать Йоки и Шинь ради этой цели.
- Что вы собираетесь делать на Марсе? - спросила Салли.
- Позавчера я отлил немного топлива с запасного отсека и использовал его в приготовлении бомбы. А ещё вспомнил, что у нас был динамит на случай мелких каменистых затоков. Я собираюсь подорвать поселение марсиан.
- Ты обезумел, Штирнер, - сказала Салли, не прикрывая возмущения в своём голосе, - Прекрати это! Мы пытаемся жить по-новому, а ты до сих пор строишь планы мести. Это безумие!
- Это моё безумие! - закричал Штирнер, - Можете жить, как хотите, но отдайте мне этот отсек.
- Мы не можем, - сказала Салли, - На этом отсеке должны полететь Левина и Поташев. Мы нужны на Юпасе, ты понимаешь?
На вопрос Салли последовало лишь молчание, а потом послышался звук отделение отсека от корабля.
- Бэнкли, ты можешь что-то сделать с этим? - закричала Салли, подбежав в комнату управления.
- Я пытаюсь, но ничего не выходит, - нервно произнёс Бэнкли, - Через пару минут отсек отделится, и единственная надежда на то, что он не сможет взлететь со скалистой поверхности.
- Но этот корабль был рассчитан на то, чтобы взлетать со всех поверхностей! - злобно произнесла Салли.
- Да, но только корабль, а не отсек. Отсеки свободно отделяются в полёте, но не с поверхности.
- А это что? - Салли показала пальцем на красную полоску на экране.
- Я и не заметил, - Бэнкли ужасно нервничал, - он использует максимальное прибытие на Марс. Это означает, что он будет там не через месяц, а через пару дней.
Салли схватила микрофон, нажала на кнопку и начала говорить с отсеком Штирнера:
- Макс, не делай этого!
- Не останавливай меня, хорошо? - спокойно произнёс Штирнер, - Я уже всё давно решил.
Салли попыталась что-то сказать, но в иллюминаторе увидела то, как отсек отделился от корабля и начал взлетать над основным кораблем. Сначала это происходило медленно, но потом отсек начал набирать скорость и через две минуты ни Бэнкли ни Салли уже не видели отсек, лишь маленькую чёрную точку в голубом небе.
Глава 12: Звезда
Штирнер взглянул в иллюминатор и увидел, что запасной отсек уже очень далеко от Кэплера. Он был взбудоражен, его всего трясло. Он постоянно думал, как наденет скафандр, найдёт люк, закрепит динамит в туннеле, а потом отправиться в отсек. Он не знал, что делать дальше, его это пока что не волновало.
Штирнер услышал голос Салли.
- Макс, ты там? - спросила Салли. Штирнер сел рядом с микрофоном.
- Почему ты не называла меня так раньше? - спросил Штирнер.
- Мы были на корабле, субординация.
- Ах да, - ухмыльнулся Штирнер, - глупая это вещь.
На пару секунд между ними повисла тишина. Штирнер смотрел в иллюминатор.
- Какое у вас сейчас время? - спросил Штирнер.
- Сейчас ночь. Я не могу успокоиться и поэтому решила связаться с тобой.
- Надеюсь, ты не будешь отговаривать меня, - засмеялся Штирнер.
- Вообще, я хотела, - она улыбнулась, - Слушай, у тебя есть ещё время, чтобы поменять координаты и вернуться к нам, - в её голосе послышалась мольба.
- Нет, - ответил Штирнер, - Я, кстати, скоро буду пролетать то место, где должна была быть наша Земля, о которой вы все так быстро забыли.
- Никто о ней не забыл, - сказала Салли, - мы просто движемся дальше. Оттого, что ты отомстишь марсианам, ничего не изменится. Землю не вернуть, родных тоже, - она вздохнула, - и твою семью тоже.
Штирнер подошел поближе к иллюминатору, вглядываясь в чёрную пустоту космоса.
- У меня была дочь и сын, - начал говорить Штирнер, - а ещё прекрасная жена, и дом возле океана. На кой чёрт я вообще согласился лететь на Алькатрасе.
- Зато ты жив, ты можешь начать жить заново, - сказала Салли.
- С такими воспоминаниями это не жизнь.
В отсеке вновь повисла тишина, были слышны лишь вздохи Салли, которая не могла придумать ответа на слова Штирнера. Она понимала его боль, потому что чувствовала такую же всё это время, просто не давала ей выйти наружу.
В это время Штирнер мирно наблюдал в иллюминатор за проносящимися мимо него камнями, которые до сих пор летели от земной орбиты. Внезапно ему стало очень спокойно, он перестал чувствовать былой гнев. Его словно подменили. В голове у него проносилось «Я дома, наконец-то я дома». Штирнер понимал, что он не дома, но ощущения были такими, будто бы после долго отпуска, ты заходишь к себе в дом и садишься на старый потрёпанный, но родной, диван. На минуту он закрыл глаза, вспоминая свой дом, все комнаты, свой стол, двор и гараж. Он чувствовал себя как нельзя лучше. Когда он открыл глаза, то в иллюминаторе увидел то дерево, которое видел, летя на Кэплер. Оно всё также летало в космосе, и всё также было не повреждено, лишь кое-где было не так много зелёных листов на нём. Он почувствовал, что сердце начало бешено биться.