— Тогда сосредоточься на том, что ты можешь иметь. Как бы там ни было, открой это чёртово письмо. Незнание сведёт тебя с ума. Оно будет тебя тормозить.
Я не сдвинулась с места.
— Хочешь, чтобы я открыла его за тебя?
— Нет.
Медленно и целенаправленно я переместила курсор на экране и нажала на ссылку.
— Дорогая мисс Фитцджеральд, — прочитала я дрожащим голосом, — мы рады переложить вам место в Нью-Йоркском университете по специальности…
Лена завизжала и крепко меня обняла.
— У тебя получилось! Прошу тебя, позволь мне находится рядом, когда ты расскажешь об этом Джилл. Умоляю. Она лишится рассудка!
Я молчала.
Лена отпустила меня, и её сияющая улыбка на миллион ватт померкла.
— Ты совсем не радуешься. Ты должна радоваться, Мо.
Я и радовалась. Хотела позвонить Верити, запрыгать на месте, визжать от смеха и начать закупать вещи для моей комнаты в общежитие.
Составить таблицу моих курсов на следующие четыре года. Но ничего из этого я не могла сделать. Верити больше нет. Путь, который мы наметили, был для меня закрыт. Размышления об этом только доведут меня до гроба. Уже сейчас я ощущала предательский голод, который каждый раз охватывал, когда я думала о том, чтобы начать охоту на Антона. Если буду размышлять о том, что потеряла, это ещё только больше усугубит его, и он совершенно меня изведёт.
— Я же уже сказала, что это не имеет значения. Я не могу туда поехать.
— Но тебя взяли. Ты можешь немного порадоваться, ведь так? Вы ведь всегда этого хотели, Верити и ты. И может быть, ты ещё сможешь найти выход и поехать.
— Может быть, — сказала я, неуверенно улыбнувшись. — Боже мой, это действительно сильно бы огорчило Джилл, да? Что ей придётся выносить меня ещё четыре года.
Лена молча меня изучала. Я закрыла глаза, встряхнула головой и снова их открыла.
— В любом случае, сейчас нам лучше вернуться к работе, верно?
Я закрыла почтовый ящик и оглядела комнату. Вокруг ученицы писали истории, уходили, чтобы взять интервью или радостно обсуждали, что куда разместить. Лена вздохнула и просмотрела список статей, которые ещё нужно было сдать.
— Ты уже написала передовую статью?
Мне не нужно было рыться в сумке, чтобы узнать ответ.
— Нет. Я действительно хотела, но…
— Всё вышло из-под контроля.
— Мне жаль. Я сейчас напишу…
Она отмахнулась.
— Скажу одной из одиннадцатиклассниц, чтобы она ей занялась. Будет хорошей для неё тренировкой.
Я наблюдала, как она подошла к одной из учениц, стоящей рядом с принтером, и та прилежно закивала, когда ей предложили шанс сочинить статью для первой страницы.
«Ник Петрос привык писать истории для перовой страницы», подумала я. «Чем сенсационней, тем лучше.» А теперь он сказал Дженни, что мы больше не можем помогать ему вести расследование против Билли. Что-то здесь было не так.
— Могу я кое-кому позвонить из вашего офиса? — спросила я мисс Корелли, учительницу, которая руководила школьной газетой. — Здесь слишком громко для интервью.
— Не прикасайся к моим тайным запасам шоколада, — предупредила она, показывая жестом, чтобы я зашла в её крошечную комнатку.
Визитная карточка Ника всё ещё была прикреплена к доске объявлений, сувенир, напоминающий о том, что он посетил наш курс прошлой осенью. Я дрожащей рукой набрала его номер и удивилась, когда он поднял трубку на втором гудке.
— Петрос.
На заднем плане было слышно, как кто-то медленно печатает.
— Это Мо Фитцджеральд, — сказала я и замолчала.
— Мо, — звук печатания оборвался. — Что-то не так?
— Вы сказали Дженни, что мы больше не принимаем участие в расследовании.
— Вы несовершеннолетние, — ответил он. — Вы слишком молоды, чтобы участвовать.
— Раньше вас это не беспокоило, — подчеркнула я. — Что теперь изменилось?
Он, свистя, втянул в себя воздух.
— Мы находимся на рискованном перепутье. Очень многое всколыхнулось, и вам обоим теперь лучше держаться в стороне. Вы проделали хорошую работу, но теперь вам лучше не вмешиваться.
— Я всё ещё могу помочь! Существует список, Ник, в котором перечислены люди, подкупленные моим дядей. Люди, работающие на него. Вы сказали, что вам нужны доказательства, и я могу их достать. Мне только нужно немного время.
— Нет. Послушай, Мо, я не стал объяснять это Дженни, но скажу тебе, потому что думаю, что ты достаточно умна, чтобы увидеть всю картину целиком. Люди, которые отвечают за расследование, выразились очень чётко. Вам нельзя принимать в нём участие. И точка.