— Кварторы хотят тебя видеть.
— Зато я не хочу видеть их.
Он сел рядом со мной, а я отодвинулась, освобождая ему место.
— Им это безразлично. Если бы на кону стояла только твоя жизнь, они бы не вмешивались. Но речь идёт также о магии, а они несут ответственность за свой народ, — он одно мгновение молчал. — За мой народ, Мышонок. Если с тобой что-нибудь случиться, с магией… тогда они все пострадают. Я не могу этого допустить, — он ослабил хватку на запястье и провёл большим пальцем по шраму на моей ладони. — Думаю, что ты тоже.
В одном нужно отдать Люку должное — он точно знал, как найти ко мне подход. Одно дело досадить Кварторам, которые доказали, что я им совершенно безразлична, но совсем другое, поставить на карту благополучие целого общества.
— Мне нужно одеться, — сказала я, вставая с постели.
Он вздохнул, откинулся на спину и натянул на лицо подушку.
Я быстро переоделась, натянула джинсы, а на футболку одела длинный джемпер. Краем глаза я заметила крошечное движение.
— Ты всё-таки подглядываешь!
— Ты не можешь упрекать меня в том, что я пытаюсь, — он отбросил подушку в сторону без какого-либо раскаяния и скатился с кровати с чувственной, кошачьей грацией, так что я почувствовала себя ужасно неуклюжей, хотя даже не двигалась. — Готова?
— Нет.
— Он рассмеялся, когда мы вошли в Межпространство.
Глава 9
Из Межпространства мы вышли в знакомой белой комнате с высоким потолком. Громовое эхо путешествия через Межпространство отдавалось от стен.
Я вдохнула запах пчелиного воска и свеч, горящих над нами и успокоилась. Путешествие через Межпростаранство больше не представляло для меня опасности. Теперь, когда я была связана с магией, единственным побочным эффектом было головокружение, а не ощущение того, будто мои внутренние органы заново преобразовываются. Всё же мне понадобилась минута, чтобы сориентироваться.
Люк оставил одну руку на моей талии, а другой обнял за плечи.
— Ты в порядке?
— Да, — когда он скептично поднял вверх брови, я пожала плечами. — Со мной всё в порядке. Теперь я ощущаю это по-другому.
Он неохотно отпустил меня, когда двери в главный зал распахнулись.
— Мо! — позвала Маргарет. — С возвращением, дорогая!
Она кивнула телохранителю, стоящему рядом — незнакомой мне Дуге, который тут же отступил в тень. Мать Люка была слепой, но двигалась с такой врождённой элегантностью, что об этом можно было легко забыть. Она была такой миниатюрной и изящной, что едва доставала Люку, который теперь вёл её вперёд, до плеча. Когда она обнимала меня, до меня донёсся лёгкий запах фрезий.
— Твой отец внутри, — сказала она Люку, положив руку мне на плечо. — Он в плохом настроение. Вы поругались, прежде чем ты ушёл?
Он почувствовал себя неловко, топчась на месте.
— Как обычно.
Она вздохнула.
— Полагаю, это хорошо, что кто-то может дать отпор этому мужчине. В любом случае, я этого сделать не в состояние.
Люк позволил себе слегка улыбнуться.
— Тебе не нужно давать ему отпор, маман. Он и так постоянно ползает у твоих ног.
— А ну проваливай, — сказала она, прогоняя его жестом, в то время как её щёки покрыл радостный румянец. У меня зародилось подозрение, что Люк прав. Возможно Доминик и патриарх Дома, но Маргарет была главой семьи. — Скажи ему, что мы сейчас будем, и пусть ведёт себя прилично, когда мы появимся.
— Как будто он меня послушает! — прорычал Люк.
Мне нравилось наблюдать за очевидной, беззаботной привязанностью между ними, то, как Люк, казалось, забывал о своих обязанностях и бремени своего положения. Я редко видела в нём эту сторону, и она оказалась неожиданно очаровательной.
— Сын, — крикнула она ему вслед, и он остановился, бросив на нас взгляд через плечо. — Ты тоже веди себя прилично.
— Да. мэм, — сказал он с заметным отсутствием энтузиазма.
Когда он ушёл, Маргарет снова обратилась ко мне.
— Так здорово, что ты здесь, Мо. Я уже задавалась вопросом, как ты справляешься.
Казалось, Маргарет легче обмануть, потому что она не может видеть моего выражения лица, но я даже не пыталась.
— Мне страшно.
— Конечно тебе страшно. Любой, у кого есть голова на плечах, будет боятся. Раскол — это что-то ужасное, и уже только за него Антон Ренард заслуживает четвертования, — она задрала нос и поправила кашемировую шаль, лежащую на плечах. — Но я имею ввиду магию. Вы обе привыкаете друг к другу?