Варвар хлестал плеткой направо и налево, пока не воцарилось хоть какое-то подобие порядка. Ему пытался помочь Вахир — единственный, кто кроме Конана не потерял присутствие духа, но голос его тонул в завывании ветра. Впрочем, даже если бы кто-нибудь и попытался последовать его указаниям вряд ли у него теперь бы это получилось.
— Куда вы, демоны вас забери?!
Чернокожие рабы, окончательно потеряв голову от страха, с жалобными воплями бросились куда глядят глаза. В это время из паланкина, путаясь в ворохе цветастых одеяний, выбралась незадачливая любительница коротких путей. Ветер вздыбил ее прическу, мгновенно запорошил песком глаза и сбил с ног. Конан рванулся было к ней, но она уже на четвереньках поползла назад, потеряв одну из расшитых туфель.
В ужасе обвив руками шею одного из охранников, она умоляла спасти ее, обещая все, что могло придти на ум вконец обезумевшей женщине. Зингарец, не отличавшийся красотой и к тому же лишь недавно снявший рабский ошейник, в другое время счел бы подобное невероятным даром небес, но сейчас он был озабочен лишь тем, чтобы добраться до лежащего на боку паланкина. Но отпихнуть намертво вцепившуюся в него матрону оказалось слишком нелегким делом, а ползти с таким грузом на спине — просто невозможным.
Конан, па чью долю выпало множество нелегких испытаний, был одним из немногих, кто не потерял головы перед лицом опасности. Удержав своего храпящего от ужаса коня, киммериец заставил его опуститься на колени и прикрыл голову плащом. Он уже собрался лечь рядом, но ураган легко как перышко, подхватил рослого северянина и потащил прочь.
Стало темно, как будто пес Эрлика проглотил Солнце. Ветер, который дул сразу со всех сторон, швырял в лицо целые тучи песка, не давая ни вдохнуть, ни даже открыть глаза. Вокруг, казалось, бесновались воющие демоны пустыни. Конан как будто оказался в одном из Запредельных миров, куда, если верить последователем культа Вечноживого пророка, попадают те, кто не проявляет должного почтения к его постулатам. Здесь не было ни верха, ни низа, исчезли все стороны света. Конан барахтался среди непроглядной мглы, карабкался, падал и снова вставал, продолжая куда-то брести. Песок был везде — он забивался в глаза, скрипел на зубах, лез в горло.
Все закончилось так же внезапно, как и началось. Конан открыл глаза. Прямо над ним сияло ослепительно яркое солнце. На небе, похожем на кусок выгоревшей до белизны одежды кочевника, не было ни единого даже самого крохотного облачка.
Варвар попытался подняться на ноги, но оказалось, что сделать это не так уж и просто. Прямо на груди громоздилась гора белого песка, такого приятного на ощупь, если идешь по нему или в задумчивости пропускаешь тонкую струйку сквозь пальцы. Но сейчас огромная тяжесть мягко, но непреодолимо давила на тело киммерийца, не давая возможности не то чтобы встать — даже слегка пошевелиться.
Северянин сделал несколько попыток освободиться из песчаного плена, но результатом были лишь струи песка, сыплющиеся на лицо и ощущение, что тело его погружается все глубже и глубже. Песок оказался сродни стальным объятиям демона из Кутхемеса, с которым киммерийцу однажды довелось сойтись в поединке.
Варвар как мог, огляделся по сторонам. Никого, ни одного человека или случайно уцелевшего вьючного животного. Если не удастся выбраться, его уделом станет смерть от голода и жажды. И тут легкое подрагивание песка прямо под его спиной и по бокам, известило Конана о том, что произошедшее с ним — еще не самое худшее.
Сомнений не оставалось — Сколопендры Рах'хаагра явились за своей добычей. Об этих жутких тварях киммерийцу немало доводилось слышать. О них со страхом рассказывали купцы в тавернах от Султанапура до Хоарезма. Отвратительное членистоногое живет внутри песчаных дюн и поражает свои жертвы странным излучением, при котором тело сильно дергается, а мышцы сводит в судорогах. Опытные путешественники рассказывали, что жуткая тварь может поразить человека на расстоянии двадцать локтей. После того, как добыча обездвижена, сколопендры Аздана внедряются под кожу жертвы и выедают его внутренности.
Много зим тому назад замбулийские жрецы-йогиты попытались снарядить экспедицию, чтобы поймать несколько таких тварей, и приспособить членистоногих для естественной мумификации. По разумению некромантов эти ужасные твари могли вычищать разложившиеся внутренности мертвого тела для того, чтобы впоследствии выеденную оболочку можно было набить песком и получить мумию, пригодную для колдовских ритуалов. Но жрецы потерпели неудачу.
Зыбучие пески, отсутствие волы и ужасающая жара, заставили самых упорных вернуться назад в Замбулу.
Колебания становились все ощутимее, причем теперь они были со всех сторон. Вскоре песок забурлил подобно кипящей воде. Некоторые их хищных тварей даже высунули наверх свои глянцевые безглазые морды с зазубренными жвалами.
Конан вспомнил, что сколопендры реагируют на малейшие колебания. Лишенные зрения, они имеют орган в виде ямки на черепе, который резонирует в унисон любым движениям в пространстве. Варвар понял, что появлением этих тварей он обязан своим беспомощным трепыханиям, когда он пытался тщетно вырваться из песчаного плена. Кром, теперь остается расслабиться и постараться не выдать себя ни малейшим движением, что сделать несколько трудно, ощущая все кожей спины и бедер снующие рядом суставчатые тела.
Конан закрыл глаза и представил, что он лежит на каменистом берегу под низким киммерийским небом. Вдалеке слышится легкое журчание и скупые лучи неяркого северного солнца ласкают его покрытое шрамами тело. Ничто не отвлекает его от отдыха, после прогулки по горным тропинкам, он чувствует легкую истому в натруженных мышцах.
Кажется удалось… Извилистые тела рядом закопошились теряя добычу. Варвар лежал не шелохнувшись и ему казалось, что прошла вечность, хотя скорее всего минуло лишь пара терций. Сколопендры Рах'хаагра не нападали, но и не уползали, Конан чувствовал, как под его спиной колышется песок.
В чем же дело?
Почему подземные твари не уходят? И тут варвар понял: он мог лежать абсолютно недвижимым, мог расслабить каждую мышцу своего огромного тела, но не в его власти приказать сердцу остановиться, а легким не наполняться воздухом. На всякий случай он стал дышать пореже, но это не помогло: твари продолжали буравить песок около его тела… Значит? Значит, что жуткие создания так и будут сновать рядом, до тех пор, пока он не выдаст себя случайным движением… Кром, почему ты решил посмеяться надо мной? Почему не дал умереть, как подобает воину — с мечом в руке, а уготовил долю стать пищей для примитивных существ, обитающих в недрах песка?
Впрочем, жизнь, полная приключений, приучила северянина не отчаиваться и бороться до последнего мгновения. Он помнил изречение, которое услышал от жреца бритунийского божества Амалиаса из Аббаса Долмиума: «Пока дышу — надеюсь!».
К сложившейся ситуации этот девиз подходил, как нельзя лучше.
Конан потерял счет времени. Все тело затекло и ему уже не приходилось прилагать усилий, чтобы держать его неподвижным. Колесница митры медленно двигалась к кромке окоема и сколопендры Рах'хаагра стали двигаться медленнее.
Киммериец догадался, что твари активны только тогда, когда песок горячий, в холодное время суток они, вероятно впадают в оцепенение, подобно большинству их собратьев, обитающих на поверхности земли.
Внезапно песок рядом с его левой ступней вздыбился и просел, как будто что-то крупное всплывало со дна песчаного моря. Конан затаил дыхание — воистину здешние места богаты на сюрпризы… Какие еще чудовища скрываются в недрах пустыни?
Но так или иначе, а присутствие нового гостя явно пришлось не по вкусу сколопендрам — хищные твари немедленно обратились в бегство. Это было заметно по постепенно затихающим колебаниям и удаляющимся фонтанчикам песка. То неведомое, что ворочалось под песчаным покровом у ног варвара сослужило ему добрую службу — сыпучая субстанция на его груди просела и стала осыпаться в сторону образовавшейся ямы. Песок, немилосердно сдавливающий могучее тело варвара, вдруг ослабил свои смертоносные объятия. Вскоре киммериец ощутил, что груз на нем стал не тяжелее шкуры с мехом, которой он обычно укрывался в холодное время года.