«Я верю в тебя, дружище», - прокричал мне Сергей, и свист разрезаемого воздуха поглотил его слова.
Под нами поплыли детские кораблики, они скользили по мультяшно раскрашенным волнам. Райатеа остался позади, на горизонте показался Таити. Я сжал Сергею руку, показывая глазами вперёд. Он утвердительно кивнул головой.
Через десять минут мы приземлились. Сергей сразу, а я ещё немножко попарил над зелёным газоном, и только после этого медленно спланировал. Перед посадкой я раскинул руки, как можно шире, как это всегда делал во сне. И, когда ноги коснулись твёрдой земли, я ещё немного пробежался. Чувства переполняли меня. Я спешил ими поделиться с Элен. Но нас никто не встречал, дом был пуст. Я позвал, мою Элен-Алёнушку, но мне ответило только эхо. В спальне я нашёл записку, почему-то на французском языке. Она гласила, что её сегодня и завтра, и наверняка послезавтра не будет. Она осталась дома у родителей на неопределённое время. Я отнёс букет на кухню и поставил его в хрустальную вазу.
«Теперь эти цветы будут медленно умирать, - подумал я, - впустую».
«Не горюй раньше времени, - успокоил меня Сергей, - зато впереди у нас целая ночь. Будем смотреть на звёзды. А пока перекусим немножко, но не в кухне, а на открытом воздухе».
Сергей залез в холодильник и стал отбирать продукты.
«Сегодня мы отметим твоё посвящение без спиртного, - сказал он, - чтобы звёзды не двоились, но потом, в один из дней, сделаем это по серьёзному, как мужики. Тогда и обсудим все скользкие вопросы, я думаю, они есть у каждого».
Глава X Звёзды
Мы переместились на веранду, и мой необыкновенный день продолжился…. Мы слегка перекусили, отметив моё посвящение Кока Колой. Кока Кола странный напиток. Говорят, он вредный, и его никто не любит, но в любой компании он выпивается быстрее всех. Медленнее всегда пьётся полезная вода без газа.
Потом мы долго сидели молча, каждый думая о своём.
Вечерело. Сгущались сумерки, то тут, то там, зажигались первые звёзды. Я посмотрел в небо. В его чёрном бездонном проёме мне почудилось что-то таинственное, разгадать которое нам предстояло ночью.
«Пойдём, - сказал Сергей и поднялся со стула, - сегодня у нас будет звёздный день, или вернее – ночь».
И затем неожиданно радостно прибавил: «Пустим в дело нашу пушку-телескоп, а не только ту, которая в штанах…..».
Он хотел засмеяться, но, взглянув на меня, поперхнулся.
«Ладно, не смотри на меня так, считай это неудачной шуткой», - он подал мне руку и помог мне встать.
«Ты очень пылкий. Это сказала мне про тебя Элен, хотя ты сам уже давно так не считаешь. Я думаю, что права она, и ей виднее какой ты на самом деле. Человек не меняется с возрастом, чтобы он про себя не думал, особенно такой, как ты. То, что у вас сейчас происходит – это разовая любовь. Она часто вспыхивает между темпераментными натурами».
«Разовой любви не бывает, - возразил я словами Элен, - бывает просто любовь. И я рад, что она пришла ко мне в мои пятьдесят. Любовь женщины примиряет мужчину с самим собой, и тогда он становится сильным».
«Только Ницше не приплетай сюда и не обольщайся. Юношеские фантазии пора выкинуть из головы. Ты лучше успокойся, - сказал Сергей примирительно, - всё проходит, и такая любовь тоже. Отнесись к этому проще, нам с тобой надо выпить как-нибудь и обсудить эту тему откровенно. Это поможет тебе. В твоей жизни бывали страсти и похлеще, ты подзабыл, наверное. Но ты всегда справлялся, справишься и на этот раз…. Пошли, я покажу тебе настоящие звёзды».
Наверху Сергей опять стал что-то настраивать у телескопа, покручивая то туда, то сюда, какие-то колёсики. Я устроился на диване и стал терпеливо ждать. Стемнело почти мгновенно, будто дом накрыло чёрным покрывалом. На юге быстро падает ночь, не успеет солнце скрыться за горизонт, и уже темень, хоть глаз коли. Но, к счастью, покрывало оказалось дырявым, сквозь его прорехи проглядывали охапки ярких звёзд. Картина Мироздания вырисовывалась грандиозная.
«Иди сюда», - пригласил меня Сергей, закончив, наконец, вертеть колёсики. Я заглянул в окуляр.
«Смотри, видишь этот тёмный разрыв в середине арки Млечного Пути? Это туманность Угольный Мешок, в нём всё ещё зарождаются звёзды. Сгустки спиральных облаков в самом его центре – это протозвёзты. Через миллионы лет они вспыхнут, озаряя небо, и дадут шанс к зарождению новой жизни. И уже кто-нибудь там будет любоваться звёздным небом». Сергей замолчал, давая мне возможность прочувствовать торжественность момента.
«И там тоже властвует Дух Природы»? - Полюбопытствовал я.
«Дух Природы везде, но Он редко проявляет себя как нечто, сгруппированное в одном месте. Только в исключительных случаях».
«Но ведь я видел Его, - сказал я с трепетом, - неужели Он за что-то отметил меня или делает на меня какую-то ставку»?
« Это не твоя забота, ему виднее. Я знаю, тебе свойственно иногда думать о себе, как о ничтожестве. С русскими людьми так бывает. Нам, частенько, всё равно, что совершать: подвиг или преступление. Главное, не быть успокоенными. Но сейчас не тот случай, сейчас ты должен осознать в себе человеческое достоинство. Это больше пригодится в твоей дальнейшей жизни».
«Да-а-а, - сказал я протяжно, - хорошо ты сказал, успокоил – и..и… тут на самом деле тишина и покой. Мы и звёзды. И больше никого».
«И никаких томных взглядов, - поддержал Сергей, - и стонов сладострастия. Отвыкай понемногу, а то ломка снова будет тяжёлой».
«Обыкновенной, - сказал я тихо, - как всегда».
«Посмотри теперь туда, вон на ту туманность, Крабовидную, - Сергей стал опять что-то подкручивать, - а потом уже перейдём к нашим красавицам – к звёздам».
Я заглянул в окуляр и увидел нечто тусклое и расплывчатое. На фотографиях, сделанных телескопом «Хаббл», объект М 1, (Messier 1), выглядит совсем не так.
«И что тут необычного, - поинтересовался я, - в этом сгустке разлетающегося газа»?
«Из аналогичного сгустка когда-то появилось Солнце, а потом и Земля, - констатировал Сергей, - все атомы, из которых мы состоим – тоже из такой туманности. Она образовалась, как результат взрыва сверхновой. Крабовидную форму ей придают облака газа, разлетающиеся в разные стороны от остатков бывшей звезды. Четвёртого июля 1054-го года китайские астрономы зафиксировали вспышку, которая в течение месяца была видна на небе даже днём. Теперь в её центре находится небольшой пульсар, диаметром всего в несколько десятков километров. Вот и всё, что осталось от звезды, которая была в пять раз больше Солнца. А планеты, которые были рядом, испарились в мгновение ока….».