— Что в нём такого особенного? Он чем-то важен?
— Очень.
— Ладно. Надеюсь, он не рассыплется. Иначе, боюсь, ты окажешься разорён.
Ян весело рассмеялся и не стал спорить. Несмотря на то, что ничего толком не объяснил, он выглядел удовлетворённым, и мне было этого достаточно.
— Скоро увидимся.
— Ага.
Умывшись и одевшись, я вышла в гостиную и обнаружила там лорда Меона. Он сидел на подоконнике, попивал чай и наблюдал за тем, как внизу происходит очередная смена караула.
— Завтракай, — велел, не оборачиваясь.
Глядя на его суровый профиль, приближаться, а уж тем более приставать с вопросами было страшновато, но я всё же рискнула. С Наяном молчать было бы легко, но с этим почти незнакомым тёмным тишина казалась угнетающей.
— Как продвигается расследование?
Лорд Меон одарил меня мимолётным скептическим взглядом, но всё же недовольно буркнул:
— Медленно.
Он отпил чай, а затем вдруг вновь обернулся, да так порывисто, что чуть не облился, и во все глаза уставился на болтающийся на запястье браслет. Впервые за всё время нашего знакомства, его брови недоверчиво взметнулись, а губы приоткрылись в безмолвном изумлении.
— Что? — поёжилась я.
— Кто подарил?
— Наян. Ты знаешь, что это?
— Понятия не имею.
Ехидно-насмешливая ухмылка и явно улучшившееся настроение свидетельствовали об обратном. Я возмущённо нахмурилась, но Фалар даже не старался скрыть, что обманывает!
— Скоро узнаешь, — хохотнул он.
— Как скоро?
— Первой! Садись давай, чего мнёшься?
Выспрашивать дальше было бесполезно. Что ж, пусть не говорит, если такой упрямый! Спрошу потом у Мисталя. Уж он-то наверняка всё выложит, а пока…
— Ты знаешь, кто такая Калира, Фалар?
— Зачем тебе?
— Мисталь упоминал о ней, но ничего толком не объяснил. Мне интересно.
— Эта история скучнее, чем ты думаешь. Между ними ничего не было.
— То есть она не забирала их семейный артефакт?
Лорд Меон помрачнел, отставил чай и вдруг тяжело вздохнул:
— Отец заставлял её выйти за Мисталя замуж. В тот день должны были объявить о помолвке, но перед самым началом праздника Калира сбежала, и с тех пор никто её не видел. Как и Сияющий Звездопад.
— Так Калира — твоя сестра?!
— Младшая. Ты действительно услышала о ней от Мисталя?
— От Кияра. Он сказал, что может показать, где она живёт.
— Где? — подался вперёд Фалар.
— Мы так и не узнали. Мисталь ответил, что ему больше нет до неё дела.
Раньше я никогда такого не замечала, а теперь точно видела, как сквозь холодную и неподвижную маску его неизменного спокойствия проступает облегчение.
— Хорошо.
— А Мисталь, он её…
— Нет.
— Тогда почему?
— Обыкновенная сделка. Не знаю, чем отец…
Но тут в спальне раздался какой-то грохот, и мы оба обернулись.
— Это Мист, — на всякий случай предупредила я.
Откуда бы он ни вывалился, больше всего это напоминало побег. Из-под двери повалил дым, что-то с треском сломалось, послышались гневные возгласы, а затем вдруг наступила тишина, и через секунду явился сам виновник переполоха. Выглядел он как настоящий погорелец: грязный, лохматый, в подранной рубашке, но зато с широкой улыбкой победителя.
— Соскучилась, дорогая?
— Где ты был?
— Добывал тебе подарок!
Гордо это объявив, он подошёл ближе и, как и Фалар недавно, увидел браслет. Глаза его сузились.
— Откуда этот бездельник его взял?! Ну, братец!.. Давай сюда руку, Лэри!
Вытащив из кармана второй такой же артефакт, он раздражённо защёлкнул его рядом с первым и строго посмотрел в глаза:
— Не снимай.
— Он слишком дорогой! Хватит и того, что подарил Ян. Одного более чем достаточно!
— Будет два! Если снимешь, очень меня разочаруешь, поняла?
— Да ты романтик, Мисталь! — фыркнул лорд Меон.
— Молчи! — зыркнул на него Мист. — Ни слова, ясно?
— Что это вообще такое? — опомнилась я. — Никто ничего мне не говорит!
— И я не скажу! Пойду лучше с Яном как следует побеседую… — и тут лицо его просветлело. — Только сначала переоденусь.
— Думаю, нам лучше подождать в кабинете, — покачал головой лорд Меон. — И когда они уже, наконец, повзрослеют?
С последнего моего визита в обители Наяна произошли некоторые изменения, свидетельствующие об упорной работе и периодическом разрушительном присутствии Мисталя. Диван, небрежно заваленный папками, книгами и фантиками, был сдвинут к дверям, подоконник превратился в чайный столик, а всё место вдоль стены заняла огромная доска, покрытая многочисленными надписями и схемами. Тут было всё, что мы сумели выяснить. Все имена, портреты, улики, показания и связи. От обилия подозреваемых пестрело в глазах и накатывало чувство лёгкой обречённости.