— О! — Энн подошла ближе к картине. — Думаю, такому портрету не место над кроватью. Слишком неприятно спать, когда в изголовье стоит такое уродство. Кошмары обеспечены. Убрать?
— Да. И побыстрее! — взмолилась я.
Энн встала на постель и сняла тяжёлый портрет с крючка. Я помогла с другой стороны и мы вместе выволокли картину в коридор подвала, поставив лицом к стене.
— Тяжела эта графиня, — Энн вытерла потный лоб. — Наверное, на её совести что-то есть.
Я и сама поразилась странным весом картины и хотела уже ответить, когда, невзначай поглядев на свою ладонь, заметила кровь.
— Похоже, я поранилась о крючок, — предположила я.
— Хмммм, и я, — удивлённо отозвалась Энн.
Мы с Энн уже направились наверх, в ванную, чтобы смыть кровь, на на полпути заметили, что царапин нет, как и крови. Мы не стали обсуждать этот случай из-за несказанного непонятного соглашения, хотя я видела, что Энн явно думает об этом. В доме было душно и все окна открыли. После ужина стало ясно, что гроза приближается. Гости разместились за столом в гостиной. Энн и я присоединились к ним. Небо заволокло непроглядными тучами, что не было видно ни звёзд, ни месяца. Гости за столом понемногу разбредались: девушки ушли в свои спальни, парни обосновались в кабинете и библиотеке. В зале осталась лишь я и Энн. На протяжении всего вечера я чувствовала, что её изводит какая-то мысль, но только сейчас она решилась её раскрыть.
— Помнишь, мы поранились, снимая картину? А потом не нашли никакой царапины? Тогда откуда кровь?
Я не желала возвращаться перед сном к диалогу, будившим во мне неясную тревогу и попыталась сменить тему.
— Без понятия, — я беспечно отмахнулась. — Теперь, когда графиня Марбург не в моей спальне, меня остальное не волнует.
Энн встала.
— Но всё-таки это странно… — пробормотала она в раздумьях, развернулась и замерла. — Гляди! Снова тайна!
Её собака, ирландский терьер, стоял в коридоре.
Его шерсть на загривке вздыбилась, собака рычала, щеря зубы на невидимого врага. Энн окликнула собаку, но он не среагировал, выказывая собой беспокойство, всматриваясь в коридор и всё рыча. Вдруг смелость бросила его и он прижал уши, пятясь назад.
— Так бывает с ним несколько раз за день, — заметила Энн. — Словно он что-то ощутил в коридоре.
Я подошла к проёму и посмотрела в коридор; на другом конце что-то завошкалось и я услышала мурлыканье. На фоне мрачного коридора появился персидский кот, осторожно идущий на меня. Его хвост был задран, как полковое знамя. Кот иногда заваливался на спину и перекатывался по полу, играя; глаза его светились странным блеском.
— Думаю, что у твоей тайны простое объяснение, — пошутила я. — Если только в этого кота не вселилась ведьмовская душа.
— Дариуш часто заявляется к нам, — ответила Энн, — но это не объяснение, ведь Тоби дружит с ним. Тайна в том, что за причина притягивает к нашему дому кота и в тоже время вызывает ужас у собаки? Что кот здесь разыскивает?
По этому замечанию я вспомнила жуткую подробность из своего сна: кот кружил именно там, где под ним располагался подвал, в котором был гроб со странной надписью. Я не успела что-либо произнести Энн, как вдруг начался ливень. Кот пробежал по коридору и скрылся в кухне. Энн проследовала за животным и дала ему корма. Сейчас, когда картина графини Марбург стояла около стены в подвале, спальня перестала внушать мне ужас, а событие с кровавыми руками и необычное поведение животных не пробудили во мне ничего, только интерес. Ложась в кровать, я кинула взгляд на чёрный квадрат над постелью, заметно выделявшийся на остальных блёклых обоях. Затем я выключила ночную лампу и быстро уснула. Проснулась я неожиданно, что моё сердце заполнилось прежним ужасом. Я села на постели и оглядела спальню, которая пугала меня во снах. Над головой приглушённо прогрохотал гром, но от этой ли вспышки я проснулась? Необычное чувство, что здесь я не одна, вынудило меня вскинуть руки, будто в защите. Пальцами я дотронулась до краешка картины над собой… Вскочив, я опрокинула прикроватную тумбу: сотовый, лампа и прочая мелочь попадали на пол. Наверху затрещала молния, разрывая тёмные тучи, отчего я подпрыгнула на месте. Я уставилась на картину графини Марбург, висящей на прежнем месте.
Над кроватью замер женский силуэт в тёмном платье, замаранном в какой-то чёрной жидкости. Её склонённая голова смотрела на меня неотрывно и я узнала лицо на картине! В моих глазах на миг потемнело. Гром надо мной стих и в наступившей тишине я услышала шелест; носа коснулся мерзкий запах разлогающейся плоти. До меня дотронулась рука с длинными пальцами, над ухом я уловила тяжёлое, сбивчивое дыхание. Ко мне приближалось нечто, без плоти и крови, и мои эмоции запротивились этой близости.