Выбрать главу

Стоило нам сделать первый шаг, как слова феечки нашли подтверждение. Перед нами загорелась зловещая надпись: «Оставь надежду коли ты виновен и будешь ты спасен коль чист душой».

Насчет чистоты собственной души я имела сомнения, в конце концов я её ни разу в жизни не мыла, может и запылилась за долгие годы. Виновной меня тоже можно было назвать в большом количестве мелких бытовых преступлений, вот вчера вечером зубы не почистила пред сном, да мало ли что я в жизни творила. Тем не менее насчет того, чтобы оставить надежду, это не ко мне. Я ничего здесь оставлять не собираюсь! Фигушки! Не дождетесь. Самой мало.

Первым делом я впилилась лбом прямо в зеркало. После громкого «бум-м-м»» эхом зазвучали нехорошие слова, что сразу пришли мне в голову. Раз уж пришли я спешила поделиться ими с окружающими, молчать это не по мне.

- Согласен, — поддержал меня Урмах, — грёбанный лабиринт! Но гребсти или хотя бы идти по нему всё равно надо. Наощупь походу. Я даже магически не могу определить, где здесь проход. Видимо специально экранировали.

Удар головой о зеркало неожиданным образом положительно повлиял на мою способность мыслить. К тому же я вспомнила как однажды бродила в подобном зеркальном лабиринте в парке аттракционов. Мне тогда ужасно не понравилось, возможно потому, что лоб пострадал не меньше чем сейчас.

- Чтобы вы без меня делали, — заявила я и, порывшись в бездонном рюкзаке, достала свечу и зажигалку.

В конце концов, я столько лет прожила в мире без магии, так что привыкла без неё обходится. Подручными средствами так сказать, а благодаря бездонному рюкзаку всяческих подручных средств у меня теперь с собой было навалом. Я вообще из тех женщин в чьей сумочке всегда найдётся киллограмм картошки, бутылка вина, обгрызенная шоколадка, складной метр, отвертка и десяток-другой сожалений о несбывшемся. Бездонный рюкзак существенно расширил мои возможности, а уж фантазии у меня и так было с избытком.

Я зажгла свечу, и замерла, стараясь не двигаться. Я внимательно следила на пламенем, а мои друзья дружно уставились на огонь вместе со мной, просто за компанию. К счастью я была права, свеча действительно помогла. Пламя, дрожащим тонким лепестком, слегка качнулось в сторону. Не знаю почему у меня в голове скапливается куча всяческой ненужной, казалось бы, информации, наверно просто места много, вот и складываю туда всё, как в бездонный рюкзак. Зато вот сейчас эта, не ясно где вычитанная, идея со свечой помогла.

- Ветер, колышущий пламя, указывает нам на место нахождения двери.

- Неплохо, — похвалил меня урх.

Мы медленно двинулись, как я надеюсь в нужном направлении, то и дело останавливаясь чтобы посмотреть на пламя свечи. Медленно ещё и потому, что никто не хотел повторять мой опыт поиска прохода с помощью собственного лба. Вокруг нас кружили стаи наших собственных отражений, и, как мне показалось, некоторые вели себе совершенно неприлично, откровенно глумясь и насмехаясь над оригиналами.

Узкий коридор, казавшийся бесконечным из-за зеркал, привёл нас в следующую комнату, мало отличающуюся о предыдущей, Снова огонек свечи указал нам на дверь, ещё один коридор, зал за ним, коридор, зал. Меня это начало слегка утомлять. Особенно бесила надпись: «Оставь надежду коли ты виновен и будешь ты спасен коль чист душой», исправно появляющаяся в каждом новом зале после того, как мы переступали его порог.

Я между прочим с первого раза её запомнила, а прочитав в седьмой раз даже поняла. Увидев её в тридцатый раз, я не выдержала:

- Ты, чёртов магазин никому не нужных зеркал! Я ведь могу применить и меры посерьёзнее чем стандартные ругательства. У меня в рюкзаке не только свеча есть, но и молоток. Не посмотрю на то, что ты археологический памятник...

- Вряд ли он тебя слышит. Лабиринт создание малоразумное, — остановила мой поток красноречия Мариэль.

Но то ли феечка мало знала о лабиринтах, то ли я была достаточно убедительна, но сразу после моего заявления очередной коридор закончился не порядком надоевшими зеркальными отражениями нас любимых, а просто пещерой. Без зеркал.

Надпись тоже убоявшись меня, такой опасной и, изменив привычным буквам, теперь гласила: «Ты чист и свободен, выдержавший испытание».