Девчонка, девчонка… и тут, и там… Стрельцов почувствовал, как мгновенно пробудился в нем охотничий азарт.
— Ты пришел в себя, Витя? — Лена с нежностью смотрела на Быкова.
— Да… Кажется, ожил. — Виктор провел рукой по лбу. — Я не знаю, как я смог все это выдержать. Наверное, только благодаря вам. Да не наверное — а точно! — Он прижал к себе сначала Лену, потом обнял Нину, сидящую за штурвалом. — Вы меня спасли! Если бы не вы, я сидел бы в тюрьме… а может, меня просто пристрелили. Да… да… Вы не представляете, что я пережил. Я все время думал, что вот-вот все кончится. Что меня схватят. Я даже пожалел, что не взял с собой ножа — я мог бы покончить с собой, если бы они стали выволакивать меня из-под яхты. Я бы полоснул себя по животу…
— Выброси из головы эти мысли. Больше никогда не думай об этом. — Лена поглаживала его по плечу. Ей хотелось, чтобы Виктор поцеловал ее… Но она понимала, что сейчас ей невозможно признаться Быкову в своем желании. Может, потом она найдет повод намекнуть… Лена подумала об этом, и слабая улыбка осветила ее лицо.
— Забыть?! Да ты пойми, то, что мы сделали, — это фантастика. Мы перехитрили безжалостную машину, хотя на самом деле мы были обречены. Не только я, но и все мы… Вы — потому что помогали мне… Обречены. Только вдумайся в это слово… И, несмотря на это, мы выиграли бой! Лена… ты стала самым близким и дорогим мне существом… и ты, Нина.
— Самое главное — мы сейчас свободны. — Нина смотрела на бескрайнее море.
— Все теперь в наших руках. А что мы будем делать в Турции? — Лена теснее прижалась к Быкову. — Какие у тебя планы?
— Откровенно говоря, я еще не очень думал об этом… Можно попробовать открыть там что-то вроде школы бокса и борьбы… Возможно, с элементами каких-то боевых искусств… Буду учить турецких парней драться по-настоящему. Это должно пользоваться спросом… А на базе такой школы можно будет уже заняться бизнесом. Если берешься за дело засучив рукава, то быстро становишься обеспеченным человеком. Так устроена жизнь в странах, где развиты рыночные отношения.
— Подожди… а почему тогда турецкие строители тысячами едут в Россию на заработки? Если бы у них все было так прекрасно и легко, они не уезжали бы из Турции!
— Тут сказывается разница между квалифицированной рабочей силой и специалистами. Строителей, плотников, каменщиков, дорожных рабочих много в любой стране. Поэтому цена их труда невелика и им приходится постоянно перемещаться в поисках заказов. А квалифицированные люди, специалисты представляют собой дефицит. За ними частенько гоняются, и их труд достойно оплачивается. Ты думаешь, любой человек может поставить хороший удар? А тем более научить не одного, а десять, сто, тысячу человек драться по-настоящему?! Я хорошо знаю себе цену и поэтому уверен в успехе.
— Понятно… Но тебе ведь придется сначала обзавестись документами… ты же не сможешь там жить под своей настоящей фамилией — ведь тогда тебя смогут достать и в Турции! — Нина выглядела очень озабоченной.
— Нам всем придется обзавестись новыми документами. На всякий случай… Думаю, что особой проблемы с этим не будет. Мы едем в Турцию с деньгами. Может, сначала это будут документы на имя беженцев — из Грузии, или Азербайджана, или Чечни, таких там — десятки тысяч…
Лена смотрела на него, и ее лицо светилось радостью. Она не признавалась Нине, но в действительности она так хотела выбраться из Сочи, изменить свою жизнь и снова получить глоток счастья, которое, казалось, навсегда ушло от нее.
Когда она впервые увидела Быкова, надежда вновь затеплилась в ее сердце. Слабая, необъяснимая. И чем больше она думала о Быкове, тем более крепла в ней эта неосознанная надежда. На то, что вдруг случится нечто, похожее на чудо, и в ее жизни наступит просвет. Потом, когда возникла идея уехать вместе с Быковым в Турцию, она поклялась сделать все от нее зависящее, чтобы помочь оказавшемуся в беде боксеру. И сейчас, когда она находилась на палубе яхты, которая двигалась в сторону Турции, туда, где ее ждала новая жизнь, она думала: «Все-таки Бог есть… теперь я точно знаю: он — есть!»
— А Лену мы попробуем подлечить. Надо будет только нам самим встать на ноги. А потом мы попробуем поставить на ноги и ее. — Виктор улыбнулся женщине: — Ты будешь танцевать, Лена. Единственное, что тебе будет запрещено, — это верховая езда. А все остальное — можно! У меня был знакомый парнишка примерно с такой же травмой. Что мы только с ним не делали… Как только не бились! Возили его то к одному специалисту, то к другому… и везде нам обещали, пока один умный человек не посоветовал: отвезите-ка его в Австрию. Или в Швейцарию.