— У тебя точно есть яйца! Неужто ты вправду думаешь, что я отдам эти кучки собачьего дерьма бесплатно?
— Конечно нет, — мгновенно откликнулся Фортис. — Как насчет полутора тысяч?
— Две с половиной, или проваливай. Я не хуже твоего знаю, что фракийские рабы стоят вдвое дороже всех прочих.
Фортис даже глазом не моргнул. Он указал на Спартака и остальных:
— Могу я?..
— Да пожалуйста. На твое счастье, выпороть успели только первого. Он чересчур легко отделался. Мой командир телохранителей лишь разогревался.
Спартак оторвал голову от деревянной рамы и злобно взглянул на подошедшего Фортиса. Не обращая на него внимания, торговец изучал его спину.
— Ты прав, государь. Это быстро заживет.
Он прошел дальше и принялся разглядывать двоих других, щупая их мускулы и осматривая зубы, словно перед ним были лошади. Дойдя до бритой головы Севта, работорговец одобрительно фыркнул:
— Это чтоб враги не могли схватить тебя за волосы в рукопашной?
Севт злобно зыркнул на него, но промолчал.
Фортис посмотрел на царя.
— Государь, это справедливая цена, — признал он.
Когда Котис победно улыбнулся, Фортис пролаял приказ, и один из его людей поспешил назад, к мулам. Он вернулся с двумя тяжелыми кошельками.
— Здесь должно быть с запасом, — сказал Фортис.
Котис жестом послал к нему Поллеса. Телохранитель без церемоний вывернул кошельки на землю и с помощью еще одного воина принялся считать монеты.
— Все сходится, — через некоторое время проворчал Поллес.
— Хорошо. Значит, мы договорились. Отвяжи их.
Котис бросил на Ариадну торжествующий злобный взгляд. Он не догадывался, что ее сердце колотилось от предвкушения. У нее наконец-то появился план, порожденный полным отчаянием. Или это все же вмешался Дионис? Ариадна не знала. Ее тактика могла не сработать, но нельзя же просто стоять!
«По крайней мере, я не умру сегодня». Спартак собрал остатки сил. Когда его веревки разрезали, он сумел подняться и не рухнуть на землю. «А как же Ариадна?» Его взгляд скользнул туда, где стояла девушка, и Спартак воспрянул духом. Как ни странно, на ее лице вместо смятения была написана решимость. «Она как-нибудь выживет».
— А ну идите сюда! — рявкнул Фортис. — Вы теперь мои.
Спартак и его друзья подошли к работорговцу и позволили его людям надеть на них железные ошейники. Так они оказались скованы цепью с остальными рабами. Унижение дополняли оковы на ногах. Им не оставили ни единой возможности сбежать. Впереди ждала арена. «По крайней мере, там у меня будет шанс выжить», — убеждал себя Спартак. Участь бесконечно предпочтительнее той, что уготавливал ему Котис. Сердце Спартака сдавило от ощущения вины перед Ариадной. Девушка и до этого момента продержалась-то на одной лишь решимости.
— А нет ли у тебя еще таких людей, государь? — спросил Фортис.
— Сейчас неподходящее время года для пленных! — огрызнулся Котис. — Лучше приходи летом, когда мы устраиваем набеги на другие племена.
— Я так и говорил своему хозяину, государь, но он не стал меня слушать. Мне вообще сильно повезет, если я не попаду в снегопад на перевалах, ведущих обратно в Иллирию. Ты позволишь нам отправиться в путь?
— Можешь идти, — буркнул Котис, уже поворачиваясь к Ариадне.
Спартак сжал кулаки. Никогда еще он не чувствовал себя настолько беспомощным.
Ариадна была в ужасе, но твердо знала, что ей сейчас следует сделать. Согнав сгустки крови за щеку, она заговорила самым непреклонным своим тоном:
— Я, верная жрица Диониса, взываю к нему, всемогущему богу опьянения и одержимости, — да засвидетельствует он мое проклятие, обращенное на царя мёзов!
На площади воцарилась мертвая тишина. Поллес и другие телохранители нервно переглянулись. Даже Фортис с его людьми прервали свои дела. Котис побелел, но не посмел остановить ее.
— Котис, никто не любит тиранов и убийц. Я проклинаю тебя. Да умрешь ты преждевременной насильственной смертью. Да умрешь ты медленно, в мучениях, с вражеским мечом в животе. — Ариадна остановилась, наслаждаясь своей силой. Дионис вернулся к ней! — Последние твои мгновения будут наполнены болью. А когда твоя жалкая душа расстанется с телом, менады будут гнать ее до самого Тартара. И там твою душу чудовища вечность будут рвать на куски. — С радостью глядя на потрясенного Котиса, она плюнула ему в лицо кровью. — И наконец, я отмечаю тебя как одного из избранных Дионисом!
У зрителей дружно вырвался громкий благоговейный вздох. Глаза царя были полны ужаса. Он стоял, словно онемев, и по щекам его стекали алые капли. А Ариадна подошла к Спартаку.