Представляется, что Эрнст Нольте вполне справедливо указывал, что «война против Польши началась тенденциозным геноцидом, осуществлявшимся польской стороной. Сомнительно, что немецкое меньшинство пережило бы войну, если бы она продолжалась более трех недель»{902}. Причина подобной враждебности по отношению к немецкому меньшинству состояла в следующем: после образования единого Польского государства у него появилось масса проблем в процессе интеграции различных по своему уровню развития частей, и выравнивание этого уровня происходило за счет снижения стандартов развития наиболее высокоразвитых областей (в большинстве своем — немецких). Бедой Польши была растущая безработица и бедность — отдушиной для досады и злобы служили этнические конфликты с немецким меньшинством, которое до 1918 г. выделялось экономическим преуспеванием.
Гитлер, узнав об антинемецких погромах в Польше, приказал создать отряды самообороны «хаймверы» (Heimwehr). Эта «самооборона» сразу приобрела значительные масштабы: из 200 тыс. фольксдойч, проживавших в округе Данциг-Западная Пруссия, 38 300 вступило в эти отряды; еще больший процент фольксдойч проявил активность в районе Варты{903}. Легко предположить, что «самозащита» вела себя гораздо хуже польских погромщиков, отличившихся в первые дни войны. Генерал-губернатор Польши Ганс Франк называл «хаймверы» не иначе как «бандой убийц», гауляйтер Данцига-Западной Пруссии Форстер неоднократно требовал, чтобы безобразия «хаймверов» были прекращены. Против актов насилия выступали и отдельные офицеры вермахта; случались даже случаи арестов погромщиков немецкой армией. Освободить погромщиков армейское начальство отказывалось даже после объявления Гитлером 4 октября амнистии «по случаю навязанного нам похода в Польшу»{904}. В конце концов, 8 ноября 1939 г. Гитлер распустил «самозащиту», и ее активисты перебрались в СА, СС и другие нацистские организации. Роспуск отрядов «самозащиты» знаменовал собой завершение самой зловещей фазы нацистского террора в Польше и некоторую консолидацию власти. Упомянутая консолидация оккупационной власти в Польше не означала завершения террора, как и пресечение самоуправства СА в 1934 г. не означало прекращения нацистской деспотии, но некоторое облегчение, некоторая предсказуемость действий властей были, бесспорно, налицо. Тем более что перед Польшей, ставшей плацдармом готовящегося вторжения в СССР, были поставлены дополнительные требования в смысле обеспечения транспорта, безопасности и снабжения. Именно этим целям служила аннексия польских районов — Силезии, Познани, района Варты. На эти земли в 1939–1945 гг. эсэсовцы переселили около 400 тыс. этнических немцев, но другие 500 тыс. немцев, перемещенные в Польшу из Венгрии, Словакии, Румынии и Югославии, так и оставались беженцами и перемещались из лагеря в лагерь{905}. Когда на Восточном фронте началось гитлеровское отступление, к этим несчастным присоединились еще 350 тыс. советских немцев, попавших под власть оккупантов.
В аннексированных Германией районах поляки должны были освободить место для фольксдойч; в итоге массовых депортаций до марта 1941 г. — именно в это время акции по переселению завершились — жилища и имущества лишились 365 тыс. человек. До конца войны было депортировано или выселено еще около 750 тыс. поляков — эти усилия нацистов, однако, оказались напрасными: заселять освободившиеся территории было некем. По этой причине решили подвергнуть «германизации» часть местного польского населения, привязав ее к Нюрнбергским законам от 1935 г. Был составлен так называемый «немецкий народный список» (Deutsche Volksliste), который состоял из 4 категорий «обретших» немецкое гражданство поляков. В первую категорию вошла 1,7 млн. граждан Рейха (Reichsbtirger); ее составляли собственно немцы-переселенцы, у которых были все права немецких граждан. Численность этой категории за счет «аризации» поляков к 1944 г. выросла до 3,48 млн{906}. Вторую категорию составляли польские «соискатели немецкого гражданства» (Deutschtums-Anwarter auf Probe), которые так же, как и первая категория, снабжались по карточкам, но у них было меньше прав. Они не могли занимать высокие административные должности, им требовалось особое распоряжение при вступлении в брак, они имели ограниченные права собственности. Их еще следовало «воспитать», чтобы он стали немцами, и поэтому их курировали СД и НСДАП. Контрольный срок пребывания в статусе второй категории составлял 10 лет, но в случае отличия на фронте, они могли получить полные гражданские права досрочно. Третью группу (83 тыс. поляков) составляли «испытуемые на принадлежность к государству» (Staatsangehorige auf Probe), у которых было меньше прав, чем у второй группы, но продовольственные карточки они тоже получали. В 1945 г., после введения советских войск на польские территории, аресту подверглись не только фольксдойч, но и поляки, которые под давлением немецких властей были внесены в «немецкие национальные списки»: 25–30 тыс. этих людей было депортировано в СССР только из Померании и Верхней Силезии{907}.