-Здравствуй!
Этот голос я бы узнал из тысячи тысяч голосов безошибочно, голос из того счастливого казалось так скоро умчавшегося от меня прошлого, оставив лишь дорогие сердцу воспоминания. Она - пронеслось в голове, конечно, она екнуло в ответ и оборвалось сердце, как тогда, когда впервые ощутил дрожь её руки при первом прикосновении.
Я обернулся. Надюша! Вот так встреча! Бросился к ней, нежно коснувшись щекой её щеки. Передо мной стояла уже не молодая женщина. Волосы с белеющей проседью были аккуратно собраны пучком у самой шеи, очки с толстыми линзами в тяжелой оправе, усталость в поникшем взгляде. Надежда Дмитриевна.
-Вот так встреча, сколько же лет прошло?
-Все проходит да не все забывается, - грустно улыбнулась она,- больше двадцати.
-Верно, больше двадцати, -с нескрываемой грустью произнес я.
-Как ты? Какими судьбами в нашем захолустье?
-Работа, Надюша, приезжал на комбинат, печи налаживать.
-Получилось, надеюсь, все хорошо?
-Получилось, но хорошо не все,- сострил я.
-Работаешь по специальности, защитился?
-Нет, Надюша, у инженеров с этим сложно, нужны внедренные разработки, научные публикации, да и еще много чего.
-А работаешь где?
- В НИИ, в лаборатории у Виктора, он начальник, а я при нем, ведущим.
-У Виктора?- удивлено спросила она,- вот как.
-Почему ты удивлена? Мы ведь все время дружили, еще со школы, потом институт, в стройотрядах вместе, я очень обязан ему, помог он мне очень, было бы в моей жизни намного больше черных полос, если бы не Виктор, с порога вытрезвителя снял, в лабораторию к себе устроил, ставку ведущего нашел, все разработки помог внедрить. Спас меня, одним словом.
-А на личном что? Ты Женат?
-Свободен, первая жена меня бросила, от второй я сам ушел.
-А у тебя, я так понял вы в Грибове живете?
-Да, в Грибове, преподаю электротехнику в местном филиале, Анька моя уж замуж успела сходить, да обратно вернуться, сейчас с нами пока живет, на комбинате работает в лаборатории, учится на заочном.
От услышанного я замер, будто в колючем ознобе, Анька в лаборатории, но кто бы мог подумать надо же. Вот это да! Аннушка, наша милая лаборантка дочь Нади.
-Понятно, -сухо произнес я.
-Знаешь, я хотела сказать, что виновата перед тобой, в тех твоих черных полосах есть и моя вина, ты прости пожалуйста меня, хоть столько лет прошло, а совесть мучает, вспоминаю иногда – грустно произнесла она опустив глаза.
-Я тоже часто вспоминаю, -тихо сказал я.
А сам подумал, что все прошло столь стремительно и неумолимо, будто и не было того дивного милого времени нашей первой встречи, когда я готовясь к знакомству с руководителем своей преддипломной практики был приятно удивлен, узнав что им оказалась очень симпатичная девушка, вчерашняя асспиратнка, совсем немногим старше нас, дипломников того года.
И будто предстал передо мной сейчас, тот её образ, с водопадами струящихся волос, алыми, будто чуть припухшими губками, тонкость, наверное, выщипанных рейсфедером бровей, ведь красота требует жертв, а главное это глаза неподдельный искрящийся их блеск завораживал, сводил с ума, уводил за собой, в такие мгновения забывалось обо всем.
Была ли она красива? Очень! Но кроме красоты в ней было что-то еще, легкое, невесомое радостное как та волнующая музыка, что наполняла душу нетерпеливым нежным трепетом, а когда наши взгляды встречались, то слышалась еще сильней. Я просто любовался этой тонкостью шеи, легкой вздерностью бровей, не в силах отвести взгляда от обтянутых нейлоном прекрасных ножек, помнится, она предпочитала мини. Первое время она, стараясь держать дистанцию, даже не обращала на меня внимания. Все наши встречи на кафедре были посвящены моей предстоящей работе и предшествующей ей практике, все время говорили мы о внедрении разработанных мной методов и практическом применении результатов работы.
Я уже не помнил когда именно и почему в своих беседах мы стали отвлекаться от основной темы. И тогда я почувствовал какое-то особое её расположение ко мне, что это было, я не знал, но теперь, когда наши взгляды встречались, то уже не спешили отвести их, а будто замирали, замолкая. Ах, как же хотелось мне в эти затянувшиеся паузы нежно коснуться своими губами её, и стой же нерастраченной нежностью целовать, ласкать, гладить тонкость шеи, покатость плеч, приподнятость груди и эту неподражаемую обтянутую нейлоном округлость бедер.
С той поры все время была она рядом или нет, я не мог больше думать ни о чем, вспоминая ее губы, глаза. Теперь меня волновало все, что в той или иной мере касалось её. В узком коллективе кафедры трудно утаить личное. Так я узнал, что еще на втором курсе она выскочила замуж за одногруппника, вскоре родила дочь, ушла в академку, потом восстановилась, окончила аспирантуру, защитила кандидатскую, став самым молодым доцентом по нашей кафедре. Наверное, и мужа она любила, Но я старался не думать об этом, как и прежде все мои мысли занимала только она.