========== Пропасть ==========
Я как странник, потерявшийся в поле — бесконечность вокруг и беда. Ну а ты заменяешь мне море, не давая пропасть без следа.
Он лет сто так не высыпался. То ли Майкл в конец обнаглел во сне, то ли Делия неосознанно искала источник тепла, но проснулись они в интереснейшей позе: Антихрист всё также обнимал ведьму, а та в свою очередь не менее крепко обнимала его в ответ, дыша ему в ключицы, да к тому же их ноги были переплетены. Майкл, проснувшийся первым, едва ли не замурлыкал от удовольствия, ещё сильнее сжимая девушку в своих руках. Его полностью окутал запах сирени с отголосками ванили, а приятные кудри щекотали подбородок.
Корделия, проснувшись чуть позже, была готова сквозь землю провалиться от стыда, но от Майкла не отвернулась, да и глаз не открыла, делая вид, что всё ещё спит. Как бы та не старалась отрицать, но рядом с Антихристом Верховная, хоть убей, почти никогда не чувствовала опасности, за исключением сегодняшней ночи. Она переживала за последствия его действий относительно всего мира, очень боялась за дорогих ей ведьм и оставшуюся Миртл, знала, что он способен зайти слишком далеко и остаться единственным живым, но в свою сторону угроз не ощущала. Может, потому что позволила себе проникнуться сочувствием, увидеть в нём человека, что было довольно безрассудно с её стороны, но ненавидеть Делия лишь училась. Девушка с досадой отметила, что за всё время её пребывания на аванпосте Майкл, её заклятый враг, доставил ей меньше всего проблем, хотя она, признаться, ожидала, что если не с помощью магии он убьёт её, то, на худой конец, попытается задушить подушкой. И очень странно было ощущать, как Лэнгдон трепетно проводит руками по её спине, не смея коснуться ниже, как тот же Дарен, или причинить боль, воспользовавшись её болезненным состоянием.
Ведьма лежала неподвижно и, кажется, вовсе не дышала. Ждала его дальнейших действий. Её очень удивили слова, которые Майкл, будучи уверенным, что она спит, прошептал ей куда-то в ухо:
— Ну вот и зачем ты всё усложняешь, ангелочек? Я ведь тоже не железный. Явилась чёрт знает откуда и перемешиваешь мне все планы. Терпеть тебя не могу. Тяжело мне с тобой. А без тебя, похоже, невозможно. Хитрая стерва. — Антихрист осторожно приспустил халат с её плеча, несмело целуя его в районе родинки, потом снова вернул одежду на место и тихонько вылез из-под её тёплых мягких рук, натягивая одеяло повыше и поспешно удаляясь.
«Да что он себе позволяет?!» — прошептала Делия, выглядя при этом больше растерянной, чем возмущённой. Всё это было так абсурдно, так нереалистично, непонятно и неправильно. Неправильно было разрешить ему остаться на ночь, неправильно было понимать его, неправильно было впервые за долгие годы чувствовать лёгкое покалывание в животе и жар на щеках.
***
— Бэтти, доброе утро, — Алекс робко зашла в покои своей темноволосой подруги. Брюнетка валялась в постели, рассуждая о чём-то неизвестном.
Они так давно не общались. Блондинка однажды высказала Бэтти, что Дарен её просто использует, а она ведётся, глупышка, что он рано или поздно сделает ей больно, но девушка в ответ лишь раздражённо фыркала и в какой-то момент взболтнула, что Алекс просто ей завидует и попросила не лезть в её личную жизнь. Миллер чертовски обиделась, и с тех пор они вели себя так, будто едва знакомы.
— Доброе утро, Алекс. — отчуждённо, с ноткой агрессии ответила Томпсон.
— Как дела? — лучшего вопроса для начала она не нашла.
— Спасибо, плохо, — Бэтти с вызовом посмотрела на подругу, — чего тебе?
— Бэтти, прости меня, пожалуйста. Я не должна была такого говорить тебе тогда. Но пойми, я просто переживаю за тебя, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю, — светловолосая села рядом и взяла её руки в свои.
— Мне не нужны твои чувства и оправдания. Я уже говорила, что ничего не получится, — в голосе слышалось столько льда, что душа могла замёрзнуть.
— Тогда что было на том аванпосте? Зачем ты спала со мной, Бэтс? Зачем говорила, что любишь? — девушка поднялась с постели, активно жестикулируя руками. Будучи не столько глупой, сколько наивной, Алекс не могла принять, что её саму, кажется, жестоко обманули.
— Мне просто нужно было отвлечься. В тот момент мне хотелось сдохнуть от того, где мы оказались. Я хотела увидеть солнце, хотела проснуться в своём доме и дышать свежим воздухом. Хотела ходить в мак с однокурсниками и ни о чём не думать, вот и всё. Но нас заперли, как грёбаных подопытных крыс, в этих клетках. Так почему бы не поиграть в любовь с лучшей подругой, а? — брюнетка смотрела куда угодно, только не на сероглазую. В её словах даже яда не было, лишь выстраданное безразличие.
— Да что ты такое говоришь, Томпсон, сука? Я убила Глорию ради тебя, когда тебя не хотели брать, — в их прошлом убежище выбор, кого взять сюда, стоял между Бэтти и другой девушкой, рыжей, веснушчатой, очень любимой тем управляющим. Алекс долго не хотела брать грех на душу, но, поддавшись на уговоры своей драгоценной девочки, всё-таки подсыпала мышьяк той в еду.
— И я тебе безмерно благодарна, солнце. Но я не могу идти наперекор себе и быть рядом из жалости. Прости. — брюнетка встала и направилась к выходу из своих покоев, слыша позади плаксивый, забитый тон:
— Значит, больше не друзья?
— Значит, — она тяжело вздохнула и закрыла дверь.
Говорила ли Бэтти правду? Являлась ли на самом деле расчётливой тварью, легко играющейся с глупыми людьми вокруг? Нет. Она любила Алекс не меньше, чем та её, но ни за что не могла этого признать.
Дело в том, что черноволосая выросла в строжайшей гомофобной семье с патриархальными взглядами. Её отец всегда говорил, что два парня или две девушки вместе — это признак психического отклонения. Полурелигиозная мать утверждала, что такие отношения — великий грех, и такие люди будут гореть в Аду. Любые места, где могли пропагандировать или просто демонстрировать лесбийские отношения, строго запрещались к посещению для маленькой Бэтти. В колледже девушка начала понимать, что смотрит на своих подруг или даже преподавательниц совсем не как на просто знакомых. Сначала брюнетка решила, что это банальный интерес, может, чувство прекрасного, но встретившись с Алекс, поняла, что крупно встряла. Алекс была наивной, где-то лицемерной и глупой, иногда чересчур развязной, но такой…живой. В ней не было кучи запретов и предрассудков, она всегда светилась, подобно солнышку, и манила своей лучистой красотой.
Признаваться себе в том, что помимо мужчин Бэтти могут также нравится и женщины не было необходимости. Она спокойно убегала от своих чувств, решив, что лучший выход из ситуации — секс со всеми подряд. Но когда Алекс сама проявила к девушке интерес, та уехала к родителям на неопределённый срок. Она аккуратно пыталась выспросить, как бы мама с папой отнеслись, будь она с человеком своего пола, за что незамедлительно была наказана поркой. Такие травмы лишь больше внушили ей, что в её жизни должны быть только мужчины.
Пару раз Бэтти всё-таки не сдержалась и отдалась лучшей подруге, за что ненавидела себя и искала утешения в Дарене.
***
Миртл сидела в своих покоях, отослав Николя подальше. Ей нужно было побыть одной. Они с Корделией не общались уже неделю, так как рыжая неожиданно стала слишком гордой. Ведьма и сама не понимала, что её так задело в поведении девушки, но была очень рассержена. Она ведь волнуется за Делию, так трудно понять? Верховная строит из себя самую независимую на свете, а потом ходит разбитая и подавленная донельзя. Старушка считала её поведение детским и глупым. Но сейчас понимала, что со своим молчанием не так далеко ушла. Корделия ведь приходила извиняться, зачем она тогда упёрлась рогом? А потому что то, как вела себя младшая всю эту неделю, посылая всех вокруг, шарахаясь ото всех, кроме Эйдена, да и с тем, впрочем, не задерживаясь, напомнило ей одного старого врага. Миртл боялась, что её девочка становится похожей на свою мать. Немудрено, ведь Делию ломали, ломали не раз, какой-то должен был стать последним.
— Миртл, — услышала женщина спокойный, нежный, но уже не такой жалостливый, как раньше, голос. В комнату зашла мисс Гуд, Корделия Гуд, что даже внешне стала походить на Фиону.