Ты чувствуешь, милая, все мои слёзы, что топят уставшие, наши, морозы?
— Майкл, послушай, — начала шатенка с голубыми глазами, жмурясь от палящего солнца. Она дружелюбно посмотрела на угрюмого блондина, шагающего рядом, погружённого в свои мысли. Мужчина на секунду приподнял кучерявую голову, с волосами, обстриженными под каре, чтобы сухо спросить: «Ну что ещё?» — Я собираюсь в Лос-Анджелес на выходных со своими друзьями. Ну знаешь, клубы, казино, алкоголь. Просто расслабиться. Не хочешь с нами?
— Амелия, я рад, что ты, наконец, нашла тех, кто терпит твою навязчивую задницу, но я пас. У меня дела, — довольно грубо ответил парень, пряча руки в кармане синих джинсов. В чёрной футболке было довольно жарко, да и такой стиль в одежде был ему совсем чужд, от чего и без того нерадостное настроение стало ещё хуже.
— Да брось, какие дела? Снова пойдёшь пудрить мозги сатанистам? -она игриво стрельнула глазками и поправила жёлтое платьице, с которым норовил поиграться лёгкий тёплый ветерок.
— Может быть, тебя это не касается, — он остановился, разворачиваясь к ней и злобно зыркнул, — Я соглашаюсь гулять с тобой только из чувства благодарности, не строй на меня планов.
Амелия закатила глаза, назвав его вечно недовольным букой и весело пошагала дальше, делая вид, будто они просто слегка повздорившие молодожёны. В какой-то степени Майклу нравилось, что шатенка пытается в упор не замечать его состояния и не напоминает лишний раз о происходящем, но всё же Антихрист оставался для неё недосягаемой вершиной. Кто же знал, что такой молодой и чертовски горячий Лэнгдон, приковывающий к себе множество взглядов самых разных красавиц, окажется однолюбом. Несмотря на его упорство, голубоглазая не теряла надежды и всячески подстраивалась под него, впрочем, не теряя гордости и не выходя за рамки дозволенного, как та же Белинда в своей любви к Флойду.
— Мне пора в шабаш. Так что если ты хотела зайти ещё куда-то, давай поторопимся, — мужчина поравнялся с ней и задумался над приобретением авто, не в силах терпеть солнце, противоречащее его природе.
— Тебя подвести? — а вот у неё была машина, чем она охотно пользовалась, зная нелюбовь Антихриста к яркому свету и жаре.
— Спасибо, доберусь сам, — как же хотелось просто послать её, но чувства хоть какой-то выгоды и скуки помогали держать себя в руках.
— Ну тогда… Пока? — она широко улыбнулась и раскинула руки для объятий.
— Пока, — рыкнул Майкл и развернулся в другую сторону, проигнорировав широкий жест.
***
— Сладкая, ты где? — низкий мужской голос сквозил теплом и осторожностью.
— Я здесь, — послышался тихий женский голосок, звучащий тихо, сдержанно, в какой-то мере даже грустно.
Мужчина крепкого стройного телосложения в чёрном костюме, наконец, нашёл нужный поворот и обнаружил сидящую у камина девушку. Брюнет поспешил сесть рядом и уставился на неё. — Чего-то хотел?
— Здесь везде так жарко, а ты всё продолжаешь жаться к камину, — усмехнулся красноглазый, с грустной нежностью смотря на блондинку.
— Да. Я замёрзла безвозвратно, ты же знаешь, — та широко улыбнулась, впрочем, оставаясь спокойной. Привыкнуть к его грубым, но ласковым рукам, что сейчас обвивали её хрупкие плечики, казалось невозможным, но, к счастью, они уже не вызывали тошноты.
— Много книг прочитала сегодня? — он с упоением вдохнул её великолепный запах, пытаясь не заглядывать в тёмно-медовые глаза, заранее зная, что они потухшие и красные.
— Уже одну. Принеси одеяло, пожалуйста, — девушка чуть отстранилась, но так, чтобы это выглядело естественно. Он невзначай подвинулся ближе.
— Хорошо. Малыш, — мужчина поцеловал её в висок, — я вчера сделал тебе больно, прости меня, мне не стоило…
— Не надо. Давай не будем об этом, просто принеси одеяло. И чаю, — блондинка повернулась лицом, как ни в чём не бывало, и клюнула его в щёку. — И посиди со мной, пожалуйста. Слуги снуют туда-сюда и без конца на меня пялятся. Мне страшно.
Молодой человек, очарованный такой кротостью и покорностью, чуть посмеялся и ушёл за одеялом, в надежде когда-нибудь её отогреть.
***
Мэллори сидела в библиотеке шабаша, штудируя книги друг за другом, но так ничего и не находила. Можно было попросить девочек помочь, но Мэдисон и Зои уехали, Мисти ещё спала, Куинни развлекалась в Нью-Йорке. Эти ведьмы были единственными, кто в полной мере мог прислушиваться к ней и помогать учить других девушек светлой магии. Они относились к ней всерьёз, отдавая дань уважения избраннице Корделии. Разве что Мэдисон оставалась собой, постоянно подстёбывая неопытного руководителя. Остальные же просто делали вид, что она для них указ, будучи ей практически ровесницами. Всё-таки тяжело нести ответственность за кучу девочек с разными характерами и амбициями. Тяжело быть Верховной.
Где-то наверху хлопнула дверь в комнату Корделии. Майкл вернулся. Судя по звуку, в не очень хорошем настроении. Значит, она сообщит о том, что ничего не нашла, позже. Не стоит провоцировать его крики, многие и так боятся Антихриста и презирают Миртл, что позволяет ему тут находиться.
Лэнгдон рухнул на кровать, закидывая руки за голову и бесцельно уставился в потолок. Чёртовы Сатанисты вытрахали весь мозг свои подношениями и песнопениями. Апокалипсис им подавай, конечно. Только всё в норму пришло, мир восстановился, а он должен всё разрушить? Антихрист придумывал кучу разных квестов, читал лекции и легенды, что знал с рождения от Отца, учил убивать в теории, и не знал, сколько они ещё будут его слушать прежде, чем перейти к практике.
Миртл зашла в комнату и с жалостью взглянула на парня.
— Опять Амелия достала? — спросила старушка, проходя к окну, раздвигая шторы. Он поморщился.
— Всё достало, — отмахнулся мужчина. — Мэллори вычитала что-нибудь?
— Нет, — рыжая тяжело вздохнула. — Она устала, Майкл. Мы помогаем тебе на добровольной основе, а ты воспринимаешь это как должное. Ты перегружаешь её и остальных.
— Разве это не в ваших интересах? — процедил блондин и сел на кровати.
— Майкл, многие её даже не знают. И те, кто знает, ни на что не надеются. Запала хватает только у тебя и Мэллори. Даже Зои и Мисти сдались, понимаешь?
— Ну а ты? Почему ты опускаешь руки, Миртл?! Ты же клялась ни за что не…
— Да, клялась! — выкрикнула женщина разворачиваясь к нему и взмахивая руками. Она злилась на него за этот юношеский пыл, на себя за невозможность продолжать. Старушка регулярно подвергалась медикаментозному и магическому лечению, но возраст брал своё: глаза болели и плохо видели без очков, суставы ныли, голова кружилась. Передвигаться становилось тяжело, и чёрная матовая трость с золотыми вставками на рукоятке стала ей помощником, наверное, до конца её дней. Она давно бы выпила кучку лекарств разом, уйдя красиво и молча в мир иной, но спасал Николя, что по-прежнему был влюблён, как мальчишка, и пригласил к себе во Францию, от чего сюда Миртл приезжала на пару недель несколько раз в год, погостить и помочь молодой Верховной. — Но я больше не могу. Это тяжело. Сколько мы всего сделали, сколько прошли, сколько заклинаний узнали, скольких ты убил со злости? Так больно осознавать, что все старания, все жертвы впустую.
Антихрист, вопреки обыкновению, не завёлся, не начал кричать и истерить. Просто молча выслушал её, а потом, повернулся к прикроватной тумбе, беря в руку фотографию в простенькой светлой деревянной рамочке. Бог знает, сколько лет этому снимку, на котором тепло и жизнерадостно, счастливо улыбается стройная блондинка, ореховые глаза которой ярко сияют, а волосы ловят на себя солнечные блики. Парень провёл пальцем по напечатанной щеке, и глаза его заслезились.
— Я скучаю по ней, Миртл, — едва слышно прошептал он, — Я ужасно по ней скучаю. Каждую ночь вижу во сне. Мне так не хватает её прикосновений, её улыбки. Скольких я должен перебить, чтобы успокоиться?
— Два года прошло, Майкл, — ведьма осторожно присела на край кровати. — Мне её тоже жутко не хватает. Но способов нет. Нужно просто смириться и жить дальше. Она бы этого хотела.
— Я просто не понимаю, как ты можешь… впрочем, не важно. Я не сдамся. Мне жить вечно, как и ей, так что время есть.