Он делает паузу, вывинчивая лампочку, и ищет мои глаза.
— Чёрт, сколько ты принял сегодня?
Смотрю на сумку в своей руке и пожимаю плечами.
— Не знаю… может немного больше, чем обычно, но не так много.
— Ты все еще злишься из-за Новы? Потому что я уже говорил тебе, между нами ничего не было. На самом деле она просто спрашивала о тебе.
— Я знаю, что… речь не об этом… я просто беспокоюсь о тебе и немного перебарщиваю.
Он щурится, осматривая меня внимательно, а потом хлопает меня по руке.
— Просто расслабься, ладно? То, что я делаю, не твоя вина.
— Я в этом не уверен, — бормочу, когда он возвращается к лампочке. Мои руки нервно дрожат, ладони вспотели. Я не могу поверить, что я говорю эти вещи вслух, но чем дальше, тем сложнее мне заткнуть рот.
— Ты действительно должен перестать винить себя за все, — он вынимает лампочку, откручивает ее нижнюю часть, и его глаза загораются, когда он достает то, что было внутри. Небольшой пластиковый пакет вываливается из нее, но в нем почти ничего нет. Он чертыхается и выбрасывает лампочку на пол, где она разлетается.
— Черт! — кричит он с досады, битое стекло хрустит под его кроссовками, когда он начинает расхаживать по комнате. — Я думал поживиться с этой находки.
Снаружи небо начинает темнеть. Мы пробыли здесь слишком долго.
— Давай просто заберем то, что есть и уйдем. Последнее, что нам сейчас нужно, это чтобы нас застукали, и мы попали еще в чей-то дерьмовый список…
Тристан смотрит на меня, взглядом затуманенным тягой к новой дозе, но он сдается и кладет пакет в карман.
— Хорошо, но я продам только один из этих пакетов, и я собираюсь найти кого-нибудь, кто обменяет мне второй пакет с этим на то, что я хочу.
— Нам нужны деньги, — напоминаю ему, следуя за ним к куску пластика, прикрепленному к дверному проему в задней части дома. — И кроме того, я против того, что ты принимаешь это дерьмо.
— Хорошо, мамочка, — он закатывает глаза, протискиваясь через пластик и выходя на улицу.
— Я просто пытаюсь присматривать за тобой, — опускаю голову и прохожу за ним, убрав пакет подальше в карман, пока мы пресекаем двор, решая срезать через забор.
Он продолжает идти, петляя вокруг полыни, и слегка озадачивает меня, бросая через плечо.
— Знаешь, ты всегда был странным в том, что касается героина, но на прошлой неделе ты получил дозу нравоучений, и я начинаю задумываться, что это не просто совпадение, а итог твоей встречи с Новой.
В его глазах появляется неприкрытый намек, когда он оборачивается и идет по песку на заднем дворе к пустырю.
— Она здесь не причем. — Я маневрирую вокруг кактусов, глядя на наш дом, желая побыстрее вернуться, чтобы прекратить уже этот разговор и просто принять мет.
— Это было бы разумно, будь это так. — Он идет вперед, увязая в песке. — Ее поведение пай-девочки похоже заразно, поскольку вы проводите время вместе… Я вижу, как это влияет на тебя.
— И как же?
— Не знаю… ты совсем другой, — он пожимает плечами. — Меньше решимости отказаться от жизни, потому что ты хочешь жить и хочешь, чтобы она была рядом.
Я напряженно массирую заднюю часть шеи, когда мы достигаем границы нашей стоянки.
— Я не хочу ее. Она сама решила приехать.
— Ты хочешь ее так же, как и прошлым летом. Вот почему ты продолжаешь рисовать ее даже после того, как вы двое не виделись почти год, и это объясняет почему ты сорвался на следующий день после нашей с ней встречи, — решительно говорит он. — По какой-то причине ты просто противишься своей потребности.
Хочу снова не согласиться с ним, но ложь застревает у меня в горле, потому что я хочу Нову. Сильно.
— Хочешь и заслуживаешь — две разные вещи, — откидываю капюшон, солнце и тепло окутывают меня. — Просто потому, что ты хочешь что-то, не значит, что ты это получишь. Поверь мне… — я начинаю заводиться, думая о том, насколько хочу, чтобы Лекси и Райдер были живы, как я умер бы снова и снова, если бы они смогли быть живы прямо сейчас. — Кроме того, Нова слишком хороша для меня, и я ее не заслуживаю, поэтому весь этот разговор даже не имеет значения… — пинаю камни, пока я тащусь, наклонив подбородок. — Ничего, блядь, не имеет значения.
На некоторое время он успокаивается, потянувшись за сигаретами в карман.
— Знаешь, я часто задаюсь вопросом, что такого ты увидел в тот день, когда умер, что заставляет тебя чувствовать, что ты ничего не заслуживаешь.