— Да, весьма податливой и такой задуренной, что ты думал, что можешь посадить меня в коробку и вытаскивать оттуда, когда захочется отвлечься от своих дел, похождений и посторонних интересов, — ядовито прервала его Алекс.
— Вполне вероятно, — согласился Рис. — Но ты обладала еще такими качествами, как невинность и жизнелюбие, как смелость и выносливость.
— О, пожалуйста, не заставляй меня краснеть, — произнесла Алекс иронически.
Губы Риса сжались, он замолчал до тех пор, пока не подошел официант, чтобы переменить тарелки, разложить второе и наполнить бокалы.
Алекс уткнулась в свою тарелку, на которой красовалась лососина по-дуврски, выглядевшая чрезвычайно аппетитно. Однако даже такой деликатес не шел ей в глотку.
— Итак, — сказала она, — ты решил, что я буду подходящей женой, сделал мне предложение и тем самым успокоил старого мистера Вестона. Продолжай.
Рис отпил немного вина.
— Но мне казалось, что ты еще слишком молода для замужества. Я решил потянуть время, чтобы мы получше узнали друг друга, — заговорил Рис. — В общем, учитывая твой возраст, мне хотелось деликатным способом выяснить твои качества как потенциальной любовницы.
— Вот-вот, — сказала Алекс таким тоном, словно ее пытали раскаленным железом, — ты всячески уклонялся от близости со мной, не тащил меня в постель. Очень понятно. Я удивляюсь, почему ты не женился на Донне Темпль. Наверное, не хотел неприятностей?
— Донна не та девушка, на которой женятся.
Алекс скривила губы.
— Вот она — мужская оценка. Никак не могу понять, что делает мужчин такими грязными? Я уверена, что ты переспал со многими, да и она от тебя не отставала. У тебя действительно замечательная репутация в этом смысле.
— Вот не знал! — воскликнул он. — Это неправда.
Он затряс головой, словно намеревался вытряхнуть из нее образ Донны и все прошлое.
— Ты не похожа на других, Алекс. Мне очень жаль, что ты не веришь мне. Мое отношение к тебе всегда было особым. Я всячески старался оградить тебя от внешнего влияния, сохранить для себя твое девичество. Первый брак таким и должен быть. Этим он отличается от тех браков, которые длятся всего несколько месяцев. Ты относилась к той категории девушек, которых следует оберегать, что я и делал на протяжении долгих восемнадцати лет и, как мне казалось, не нарушил своего обета.
Он заметил, что она не притрагивается к вилке с ножом.
— Давай же, ешь, — сказал он.
— Нет.
Взглянув на ее побледневшее лицо, он не стал настаивать, а продолжал свою исповедь.
— Уж не знаю, почему я откладывал свадьбу. Вероятно, из-за того, что подсознательно надеялся: любовь в моей жизни еще должна прийти, та самая любовь, которую называют испепеляющей.
— Но она не пришла, и ты женился на глупой, покладистой и верной Алекс, — сказала она глухо.
— Нет, не потому, — возразил Рис.
Ее глаза округлились. Алекс уже выдержала за этот вечер множество ударов, но этот был самым сокрушительным. Сцепив пальцы под столом, она заставила себя взглянуть на него. Ей трудно было продолжать разговор, но она собралась с силами.
— И ты… и ты в кого-то влюбился?
— Да, — выдохнул он и уставился на нее, — в тебя. В ту самую ночь, когда мы гуляли после бракосочетания. Твой счастливый вид потряс меня и… и я влюбился в собственную жену.
Она смотрела на него и видела его преданные, ожидающие глаза. Еще более разгневанная, чем прежде, Алекс встала, взяла бокал и выплеснула его содержимое ему в лицо.
— Ты лжец! — воскликнула она. — Ты грязная, лживая свинья! — Она стремительно вышла из-за стола и покинула ресторан.
— Алекс, зайди, пожалуйста, ко мне, — прозвучал голос Тодда из динамика.
Она сразу же блокнот и вошла к нему в кабинет.
Он был один, сидел, утонув в своем глубоком кожаном кресле, барабаня пальцами по столешнице. Был понедельник следующей недели. Тодд вернулся из Канады в пятницу. Алекс предполагала что у нее будет много работы. Теперь она выполняла большую часть его заданий. Бренду оттеснили на второй план. Обычно Тодд быстро сортировал свои деловые бумаги, откладывая в одну сторону инструкции и памятные записки, в другую — письма. Но в это утро он, казалось, был погружен, во что-то свое, с задумчивым видом барабаня по столу, и только через несколько минут поднял голову и посмотрел на нее.
— Алекс, должен кое-что сказать тебе. Мы с Линеттой разводимся. Кажется, она увлечена каким-то англичанином и намерена выйти за него замуж. Таким образом, она хочет остаться в Англии.
— О, это очень неприятно, — сказала Алекс.
— Неприятно — да, но неудивительно, — заметил Тодд, взглянув на нее.
Алекс покачала головой.
— Слухи об этом уже ходили.
Тодд с силой провел ладонью по лицу.
— Я догадывался… — Он сделал паузу. — Знаешь, Алекс, расторжение брака, уход того, кого ты любишь, — самое тяжелое переживание для человека.
Она потупила глаза.
— Да, я с тобой согласна, — ответила она, стараясь не выдать себя.
Тодд вздохнул, на мгновение потеряв мысль.
— Я оставался в Англии, так как думал, что Линетта все же изменит свое решение и вернется ко мне. Но теперь нет никакой надежды, и меня здесь ничто не держит.
— А сыновья? — рискнула спросить Алекс.
— В отношении их мы договорились. Они продолжат учебу в школе, а каникулы проведут в Канаде. Когда подрастут, то сами решат, как им поступить. Линетта еще может иметь детей, она достаточно молода. Вот уж не знаю, как все это могло произойти. — Он затряс головой. — Короче, я собираюсь в Канаду, а Рис занимает мое место здесь.
— Когда ты уезжаешь?
— Через несколько недель. Я должен завершить дела.
— Следовательно, я смогу уйти в то же время?
Брови Тодда полезли вверх.
— Я не по этому поводу позвал тебя.
Она усмехнулась.
— Я твоя помощница по «Пан-Америкен». Конечно, я уеду с тобой.
— Буду очень рад, Алекс. Но твое место здесь, с Рисом.
— У него своя секретарша.
— Верно, но ты его жена, и он оставит тебя дома, в Лондоне.
Алекс заколебалась, уткнулась в блокнот, затем облизала пересохшие губы и сказала:
— Тодд, я должна кое-что сказать тебе тоже. Понимаешь…
Но он заговорил сам.
— Может быть, сначала я должен сказать тебе, что в последнюю минуту Рис решил ехать со мной в Канаду.
Она вскинула голову.
— О, вот как.
Ей стало ясно, почему Рис не последовал за ней до ее квартиры в тот вечер. Не ждал ее и потом, когда она закончила работу. Она решила, что теперь между ними все кончено, и была этому страшно рада, твердо сказав себе: «Я очень, очень довольна». Теперь же она раздраженно сказала:
— И он только что об этом сказал?
— Мы говорили в самолете, — ответил Тодд. — Рис заявил, что между вами какие-то проблемы, которые нужно решать.
— Неужели? — сказала Алекс как можно холоднее.
— Слушай, оставь свои английские привычки. Вы оба очень мне нравитесь, и я не хочу, чтобы между вами были разногласия, чтобы вы были несчастливы.
— Я не несчастлива.
Он фыркнул.
— Ты давно смотрелась в зеркало? Для новобрачной, вернувшейся из свадебного путешествия, ты выглядишь черт знает как.
— Уж не поэтому ли ты решил вернуться в Канаду? — сказала она. — И не Рис ли уговорил тебя? — Затем, отвечая на свой риторический вопрос, она воскликнула: — Я должна была догадаться! Это так типично для него.
— Не думаю, что ты справедлива, Алекс. Я…
— Какого дьявола я должна быть справедливой? — перебила его Алекс. — Он опять хочет использовать меня, чтобы заслужить твое одобрение. Приняв во внимание ваш разрыв с Линеттой, он решил воспользоваться им, чтобы убедить тебя немедленно ехать в Канаду. Только так он сможет получить твое место.