Мой брат смиренно вздохнул, прежде чем начать представление. – Кива, это болтливое дерьмо – мой младший брат. – Он повернулся ко мне и жестом указал на девушку. –Джо, это Кива Янг. Ты, вероятно, был слишком мал, чтобы помнить ее в начальной школе, но ее младшая сестра дружит с Шэннон.
Ее голубые глаза остановились на моем лице, и она улыбнулась. – Итак, ты следующий Линч в иерархии, да?
– По-видимому, так. – Я уклончиво пожал плечами, прежде чем снова повернуться к Даррену. – Вы закончили с путешествием по переулку воспоминаний, или мне нужно постоять еще десять минут?
– О боже, Дар, – засмеялась она. – У тебя проблемы с ним, да?
– Типо того, – ответил мой брат со вздохом. – Было приятно повидаться с тобой, Кива. – Схватив меня сзади за шею, он повел нас вокруг группы девочек по тропинке к школе.
– Береги себя.
– Ты тоже, Дар, – крикнула она нам вслед. – Оставайся на связи.
– Оставайся на связи? – Я покачал головой и вырвался из его хватки. – Что, черт возьми, это значит?
– Кто знает, – пробормотал Даррен, направляя меня к воротам школы. – Ты знаешь, какие девочки.
– У тебя был с ней секс?
– Что? – Он остановился и развернул меня, чтобы я посмотрел на него. – Нет, у меня не было с ней секса. Почему ты вообще спрашиваешь меня об этом?
– Не будь таким высокомерным, – засмеялся я, игриво толкая его в грудь. – Я знаю, что ты был с девушками в прошлом.
Даррен тяжело вздохнул:
– Не в таком смысле.
– Ну, я думаю, ты ей нравишься, – предположил я, снова идя в ногу с ним. – Она смотрела на тебя этими влюбленными глазами.
– Влюбленные глаза, – усмехнулся Даррен. – Ты придурок.
– Но это правда, – засмеялся я. – Я удивлен, что она не упала в обморок, когда увидела тебя. – Прочистив горло, я прижал руку ко лбу и передразнил: – О, Даррен Линч. Ты видишь мои глаза? Успокой мое бьющееся сердце!
– Ты такой маленький засранец, – засмеялся мой брат.
– А ты темная лошадка, – подмигнул я в ответ, подталкивая его локтем. – Есть еще блондинки, которые шныряют по школе, ожидая, чтобы упасть к твоим ногам? Потому что я буду счастлив забрать их из твоих рук.
– Соберись, – усмехнулся он, печально покачав головой. – Честно говоря, это не так. Она просто хорошая подруга.
– Не волнуйся, Дар, – засмеялся я. – Я знаю, что ты гей. Я просто прикалываюсь над тобой…
– Иисус Христос, Джоуи! – Даррен зашипел, сжимая руку на моем плече. Он оглядел пространство вокруг нас дикими и испуганными глазами, прежде чем вздохнул и пробормотал: – Не так громко, ладно?
– Зачем ты это делаешь? – Потребовал я, забыв о хорошем настроении, и стряхнул его руку, чувствуя, как во мне поднимается гнев. – Почему ты скрываешь, кто ты?
Он покачал головой, голубые глаза наполнились болью. – Джоуи.
– Нет, это чушь собачья, Дар, – настаивал я, не желая отпускать это. – Я не стыжусь тебя, и ты не должен.
– Мне не стыдно за себя, – тихо ответил он.
– Ну, хорошо, – огрызнулся я. – Потому что тебе ни хрена не за что стыдиться.
– Да, ну, по словам папы, есть за что.
– Да, ну и к черту его, – выплюнул я. – Это ему должно быть стыдно за себя, а не тебе.
– Ты понимаешь, что еще шесть лет назад быть геем было наказуемым преступлением в этой стране?
– Да, так же как и презервативы и любая другая форма контроля над рождаемостью, – прорычал я. – Что просто показывает, что законы – это дерьмо собачье.
– Джо…
– Эта страна отсталая, Даррен, ты это знаешь, – возразил я. – Да, сейчас становится лучше, но мы оба знаем, что основы, на которых построены наши законы, имеют гораздо меньше общего со здравым смыслом, чем с религией.
– Я действительно не хочу говорить об этом, Джо.
– Ну, я не хочу видеть, как ты разгуливаешь по дому с поджатым хвостом, когда у тебя нет на то причин, – возразил я. – Это чушь собачья, Даррен. Каждое слово, которое слетает с уст этого человека, – полная чушь, так что не позволяй ему заставлять тебя чувствовать себя плохо по отношению к себе. Папа живет в темные века, так что не смей позволять ему тащить тебя туда с собой.
– Что ты предлагаешь мне сделать, Джоуи? – спросил он усталым тоном. – Встретиться с ним лицом к лицу?
Да.
– Ты можешь разобраться с ним.
– Нет, я не могу, – ответил он. – Кроме того, не каждое разногласие в жизни должно заканчиваться собачьей дракой.
– В нашей жизни так и есть, – горячо поправил я. – Так что, тебе лучше с головой окунуться в борьбу и убедиться, что ты самый большой пес.
– Как ты, писклявый?
– Возможно, я не самый большой пес в драке, – неохотно признал я. – Но у меня всегда самые острые зубы.