Я не стал просить Сета попытаться вспомнить что-нибудь еще. Видно было, что он и так уже истощен.
— Трейс когда-нибудь рассказывал, что твоя мама угрожала мне?
Это привлекло внимание Сета.
— Что? Когда?
Я повел Сета по лестнице обратно вниз.
— По-моему, это было, когда мы с Трейсом приехали в гости в четвертый раз… на Рождество. Она сказала, что считает меня хорошим парнем, но если я обижу ее сына, то пожалею.
— Нет, она не могла так сказать, — поддразнил Сет.
— Сказала, — ответил я со смехом. — Потом она обняла меня и спросила, не хочу ли я пирога.
— О Боже, только не ее яблочный пирог.
Я кивнул.
— Он самый. Мне пришлось съесть его прямо у нее на глазах. Я оторвался от второго куска только потому, что ты попросил меня помочь закончить украшать елку.
— Я помню это, — сказал Сет. — Думал, тебе просто очень нравится украшать елку.
Мы оба хорошо посмеялись, и когда вернулись к входной двери, Сет был гораздо более расслабленным, чем когда мы только вошли. Он оглядел гостиную, подошел к столику у стены и взял с него фотографию. Та была перевернута, поэтому я не видел, что на ней изображено, пока она не оказалась у Сета в руках. Я с удивлением понял, что это семейное фото и на нем изображен также и я. При виде расслабленного, счастливого выражения на собственном лице сердце сжалось. Сет передал фотографию мне.
— В другом доме есть такая же, — объяснил он.
Я кивнул, рассматривая фотографию. Трейс обнял меня за плечи, а Сет стоял чуть поодаль, широко улыбаясь.
— Спасибо, — поблагодарил я, и сердце внезапно подскочило к горлу.
Пальцы Сета прошлись по моей щеке, когда он повернул мое лицо, чтобы коротко посмотреть в глаза.
— Спасибо, — прошептал он.
А затем он приподнялся и прикоснулся своими губами к моим. Поцелуй был быстрым и целомудренным, но потряс меня до глубины души. Сет вышел через парадную дверь, подождал, пока я догоню его, и закрыл ее за нами. Он выглядел физически измотанным, пока мы шли к машине, и, честно говоря, я чувствовал то же самое.
— Как насчет того, чтобы закончить на сегодня? — предложил я, обходя машину со стороны водителя.
Сет ничего не сказал, лишь кивнул. Но облегчение на его лице подсказало мне, что, даже если мы не изгнали всех его демонов, то положили этому хорошее начало.
Глава восемнадцатая. Сет.
Сет
— Сет, проснись.
Мне не хотелось открывать глаза, но лишь из опасения, что все это было сном, а ощущение пальцев Ронана на моей коже окажется плодом воображения.
— Ладно, приятель, дерзай, — услышал я его голос и подумал, что он обращался ко мне.
Неожиданно влажный язык Пули прошелся по моему лицу. Он успел еще несколько раз лизнуть меня, прежде чем я вырвался, а, Ронан, к счастью, не дал ему запрыгнуть на кровать. Я вытер лицо краем одеяла, открыл глаза, и тут мое сердце замерло. Ронан сидел на краю кровати, прижавшись спиной к моему бедру. Его рука лежала по другую сторону моего тела, так что он нависал надо мной.
— Который час? — спросил я неестественно высоким голосом.
— Шесть, — ответил Ронан.
Черт, я проспал больше четырех часов. И это не считая времени, когда вырубился в машине после того, как мы покинули дом на Мерсер-Айленде. По дороге домой я проснулся единственный раз, когда машина въехала на паром, но мне не удалось долго держать глаза открытыми. Я смутно помнил, как повернул голову к Ронану, когда тот сидел за рулем, и как он протянул руку, чтобы погладить мое лицо, но не уверен, было это на самом деле, или это просто нарисовало мое отчаянное воображение.
— Тебе нужно пойти поесть, — сказал Ронан.
Если мой голос был высоким и пронзительным, то голос Ронана глубоким и хриплым, и в тот момент меня меньше всего интересовала еда. Я сел и почувствовал почти головокружительный прилив радости, когда Ронан не сдвинулся с места. В таком положении наши тела находились всего в паре дюймов друг от друга, и было так легко потянуться и поцеловать его. Взгляд Ронана переместился на мои губы, и я понял, что он думал о том же.
Поцелуй в доме на Мерсер-Айленде был порывом, который я не смог сдержать, но мне удалось остановиться. Надеюсь, Ронан понял, что таким способом я поблагодарил его за подарок, который он мне сделал. Нет, визит в дом не исправил все волшебным образом, но я и не ожидал этого. Я получил от этого визита именно то, на что надеялся… шанс переосмыслить свою жизнь и начать оставлять прошлое позади.
Переступив порог дома, я был уверен, что не смогу пройти через это, но голос Ронана возле уха, его рука, согревающая мою ледяную кожу, помогли повернуть ключ в замке. И это был мой собственный выбор. Я мог развернуться и вернуться в машину, и Ронан не подумал бы обо мне плохо. Знал это без тени сомнения. И в тех случаях, когда мне нужен был толчок вперед, Ронан давал его мне.
Мне отчаянно хотелось иметь возможность сделать то же самое для него. Ведь с каждым слоем, который Ронан, как казалось, снимал с меня, его собственное прошлое становилось все более туманным. Сегодня, когда он рассказывал о медицинском факультете, у меня появились крошечные проблески, но то, чем он поделился, было похоже на камешек, брошенный в озеро… Стоит отвернуться лишь на секунду, и ты не заметишь ряби.
Трейс никогда ничего не рассказывал о детстве Ронана, а я в тринадцать лет не придавал этому значения. Но сегодня два слова из его уст и то, как он их произнес, заставили меня осознать, что многого не знаю о Ронане, и в его прошлом, скорее всего, мало хорошего.
Мой отец.
— Давай, поднимайся, — пробормотал Ронан, вставая на ноги. — Один для себя я не готовлю свои знаменитые спагетти с фрикадельками.
Ронан отвел взгляд и вышел из комнаты, а я сделал глубокий вдох, когда он оказался за дверью. Встав с кровати, я потянулся за телефоном, лежащим на тумбочке, и поморщился, увидев несколько пропущенных звонков и смс с работы. Взглянув на переключатель сбоку, я понял, что телефон переведен в беззвучный режим, и мысленно поблагодарил Ронана, потому что, услышав звонок, наверняка снова погрузился бы в рабочие дела. Я все еще чувствовал себя эмоционально истощенным, но физически мне стало немного лучше.
Я успел переодеться в спортивные штаны и футболку, прежде чем рухнул на кровать после нашего возвращения домой и предложения Ронана прилечь отдохнуть. При обычных обстоятельствах с радостью оставил бы на себе удобную одежду, но носить слишком свободные штаны рядом с Ронаном было не лучшей идеей, поэтому я сменил их на джинсы.