— Останься здесь на ночь, — отчаянно прошептал я, наблюдая за тем, как его фигура будто сгорбилась.
Это был нехороший знак.
— Ты же знаешь, что я не могу, — тихо сказал он, а затем потянулся за своими тренировочными штанами и надел их.
Я сел и включил свет на тумбочке. Ронан опирался локтями на колени, руки так и чесались погладить мышцы его спины, но я сцепил ладони, чтобы не тянуться к нему. Не сомневался, что именно мое признание в любви заставило его свернуться, словно от боли.
— Ты позволяешь мне иногда прикасаться к тебе, — наконец сказал я.
Как же я ненавидел невозможность дотронуться до его, особенно ощущая себя таким уязвимым. Еще несколько минутами ранее я был уверен, что Ронан чувствовал то же, что и я, но его внезапная потребность отстраниться заставила меня усомниться в себе.
Ронан провел пальцами по волосам.
— Дело не в тебе, — ответил он усталым голосом.
— Ты уверен в этом? — спросил я. — Потому что я думаю именно так.
Ронан пошевелился с намерением встать, но я потянулся, схватил его за руку и положил ладонь на напрягшиеся мышцы его пресса.
— Ты не выносишь любые чужие прикосновения или только мои?
Глава двадцать первая. Ронан.
Ронан
Руки так сильно дрожали, что мне лишь с третьей попытки удалось отпереть и открыть дверь из кухни во внутренний дворик. Обычно приятный для кожи прохладный ночной воздух таковым не ощущался. Ничто не радовало. Даже умопомрачительный оргазм не помог снять напряжение, потому что все волны удовольствия, все еще прокатывающегося по моему телу после того, как я освободился от плотного тепла Сета, были уничтожены, когда он прикоснулся ко мне… когда озвучил один из моих самых темных секретов.
У нескольких мужчин, которых я трахал связанными после смерти Трейса, хватило смелости поделиться подозрениями о причинах, по которым я не позволял им прикасаться к себе, но все высказали одну и ту же мысль… что все дело в контроле. Мужчины, работавшие на меня, никогда не комментировали мое отвращение. Сомневаюсь, что большинство из них вообще замечали это, поскольку наш взаимный интерес был связан только с работой и ни с чем больше. Молодой возлюбленный Мейса, Джонас Дэвенпорт, стал единственным человеком, который, как я подозревал, понял, насколько глубока моя потребность избегать физического контакта.
Единственным за исключением Сета.
Но он видел то, чего не видели другие. И он был именно тем человеком, от которого я больше всего хотел скрыть свою слабость.
Я так сильно люблю тебя, Ронан.
Блядь, я по-прежнему не знал, что с этим делать.
Я успел заскочить ненадолго в свою комнату, чтобы убрать с тела доказательства нашего с Сетом освобождения и натянуть джинсы, но даже не подумал захватить пистолет, будучи слишком взволнован произошедшим. Опасаясь столкнуться с Сетом, я поспешил наружу и зашагал через внутренний дворик.
— Опять убегаешь? — услышал я голос справа от себя.
Повернувшись, я увидел Хоука, сидящего на ступеньке у двери кабинета. Я проигнорировал замечание и спросил:
— Что ты здесь делаешь?
С тех пор как я вернулся в дом Сета, мы почти не виделись с Хоуком. Отчеты он присылал на электронную почту, а по телефону мы согласовывали обмен сменами, чтобы он мог вернуться в мотель и отдохнуть, пока я брал на себя осмотр периметра в течение ночи. Нынешнее его присутствие означало, что он, скорее всего, страдал от тех же проблем со сном, что и я. Неудивительно, учитывая, как чудовищно погибла его жена. Я собственными глазами видел, что сделали монстры, забравшие ее у него. Вот только Хоук не имел удовольствия наблюдать за смертью ее убийц, как я в случае с Трейсом.
Я отпустил Хоука почти сразу после нашего с Сетом приезда домой, и не ожидал его возвращения до утра. Конечно, я также не ожидал, что снова окажусь в постели Сета всего через двенадцать часов после того, как удовлетворил свою потребность в нем в офисе.
— Подумал, что ты будешь занят сегодня вечером, — ответил Хоук.
Света от полной луны было достаточно, чтобы разглядеть блеск пистолета в его руке.
Мое волнение пересилило здравый смысл, и я спросил:
— Это единственная причина?
Мне не нужно было видеть глаза Хоука, чтобы почувствовать его суровый взгляд, устремленный на меня.
— Ты действительно хочешь этого? — холодно спросил он. — Ты предпочтешь выяснять это со мной, а не быть с ним? — продолжил он, глядя на другую сторону дома, где находилась спальня Сета. Достаточно далеко, чтобы тот не услышал нас, если бы мы начали кричать. — Быть любимым дважды в жизни, Ронан? Ты хоть понимаешь, какой ты счастливый сукин сын? — произнес Хоук, покачав головой. — Какого черта, блядь, ты так боишься?
— Он не любит меня, Хоук. Он не может. Черт, да он меня даже толком не знает!
— И кто в этом виноват?
Я разочарованно покачал головой.
— И что, я должен вернуться к роли хорошего доктора? Человека, который спасает жизни, а не забирает их? Должен притвориться, что последних шести лет не было? — огрызнулся я. — Я должен забыть о том, что он младший брат моего погибшего жениха? Что именно из-за меня его брат и умер?
— Если бы тот факт, что он брат Трейса, действительно беспокоил тебя, ты бы никогда к нему не прикоснулся, — сказал Хоук. Его голос был раздражающе спокойным. — И если хочешь и дальше изображать из себя мученика и притворяться, что в случившемся с Трейсом виноват ты, ладно. Но, черт возьми, тогда оставь его, блядь, в покое, — прорычал он; его гнев наконец-то вырвался наружу. — Потому что если бы ты хоть на секунду по-настоящему открыл глаза, то увидел бы, что этот парень любит тебя так, что никакое дерьмо из твоего прошлого этого не изменит. Можешь ли ты сказать то же самое о Трейсе?
Я набросился на Хоука прежде, чем успел остановить себя, но он легко уклонился от удара. Он схватил меня и толкнул к стене дома. Не успел я опомниться, как он взял меня в удушающий захват, едва не перекрыв доступ воздуха. Он удерживал меня пару мгновений, но не усилил давление на шею. Я знал, насколько он смертоносен, но ни на секунду не почувствовал настоящей опасности. Наконец он отпустил от меня.
— Мне очень жаль, — сказал Хоук. — Я не должен был этого говорить.
Мне удалось кивнуть, но я не мог выбросить из головы его последний вопрос.
Можешь ли ты сказать то же самое о Трейсе?
— Побудешь здесь немного? — пробормотал я, потирая горло.
Хоук кивнул, я прошел мимо него и стал прогуливаться по внутреннему дворику. Из задумчивости меня вывел лай, доносившийся из дома. Обернувшись, я увидел Пулю, бьющего лапой в дверь кухни. Я открыл ее и выпустил его, а затем последовал за ним вниз, к пляжу. Пересекая лужайку, я поднял голову и увидел, что Сет наблюдал за мной из окна своей комнаты. Как и в тот день, когда я только приехал. И также, как тогда, он отвернулся от меня.