— Блядь! — воскликнул я.
Мои яйца плотно прижались к телу, и волна за волной наслаждение пронеслось сквозь меня. Я шлепнул ладонью по стеклянной стене душевой кабины, когда струя за струей вырвались наружу из моего члена. Пытаясь выровнять дыхание, я открыл глаза и увидел доказательство своего освобождения, медленно сползающее по стеклу. В голове промелькнул образ моей спермы, вытекающей из задницы Сета, и мой полутвердый член дернулся в ответ. Испустив очередное нецензурное ругательство, я потянулся к душевой лейке, чтобы смыть густые белые струи, а затем закончил приводить себя в порядок.
Одеваться я не спешил. Время едва подходило к шести, но я всерьез подумывал лечь спать. Не из-за усталости, а потому, что не был уверен, что у меня хватит сил снова встретиться с Сетом.
Я рассмеялся над пародией, в которую превратилась моя жизнь. Почти шесть лет я потратил на попытки превратить себя в человека, которого больше никогда не будет мучить страх. Я мог сразить любого противника любым оружием, и лишал жизни самых жестоких преступников, не задумываясь об этом. И все же я застыл здесь, боясь противостоять невинному, нежному юноше, потому что тот имел надо мной большую власть, чем любая другая живая душа.
Но у меня были веские причины бояться Сета, потому что я знал, — достаточно одного прикосновения… одного идеального прикосновения, и я разобьюсь на миллион осколков. После чего больше никогда не смогу собрать себя воедино.
вероятно, речь о политике «не спрашивай, не говори» — прим. пер.<b>get off</b> также означает «кончить» — прим. пер.
Глава четвертая. Сет.
Сет
С трудом сдерживая слезы, я доставал из холодильника продукты для ужина. Не думал, что мой день может стать еще хуже после ограбления, но как же я ошибался. Глупо было думать, что Ронан появился по какой-то другой причине кроме своих обязательств, но там, в ванной, я на мгновение поверил, что он хочет меня… не просто кого-то, не Трейса… меня. То, что это не имеет ничего общего с реальностью, стало ясно, когда Ронан поспешно выскочил в коридор. Я не подходил ему… он не хотел меня. На пляже он резко отстранился от моего прикосновения, и я подумал, что он просто слишком расстроен. Но, когда это повторилось у входной двери, стало окончательно понятно, что я был совершенно не прав. С того дня, как Ронан ушел из моей жизни три года назад, не изменилось ничего.
Я почувствовал, как Пуля прижался к ноге. Опустив взгляд, я увидел его янтарные глаза, внимательно наблюдавшие за мной. Пес отлично распознавал мое волнение. За прошедшие годы он стал для меня намного большим, чем просто домашним питомцем. Я отложил нож, которым нарезал овощи, и опустился на пол, прислонившись спиной к шкафу. Пуля мгновенно забрался на колени и подсунул голову мне под подбородок. Мне удалось подавить слезы, и я зарылся лицом в мягкую шерсть, пытаясь взять себя в руки. Ирония судьбы заключалась в том, что собака, которую Ронан подарил мне вскоре после смерти Трейса, теперь была моим единственным источником утешения.
Я до сих пор помнил тот день. Ронан явился ко мне с корчащимся комочком коричневого меха. Тогда мы увиделись впервые после известия о смерти Трейса, полученного мной двумя месяцами ранее. Новость была ужасной. Более того, мне пришлось пережить все одному. После смерти родителей и возвращения Трейса в армию ко мне переехала бабушка, но уже через несколько недель ее психическое здоровье стало стремительно ухудшаться. С каждым днем это отнимало у меня все больше сил. Когда офицер с капелланом пришли сообщить о гибели Трейса на учениях, бабушка даже не поняла, кто эти люди и зачем явились. Пришлось усадить ее перед телевизором и включить спортивный канал, по какой-то необъяснимой причине единственный, что мог занять ее хотя бы на какое-то время. Затем последовали речи о том, как ценна была служба Трейса на благо нашей страны. Мне, конечно, было наплевать на все это. Волновало меня лишь одно. Как после почти идеальной жизни с любящими родителями, и братом, которого боготворил, Сет Николс превратился в сироту в четырнадцать лет?
А потом появился Ронан. Он так и не объяснил, почему не приехал раньше и почему сам не рассказал о Трейсе, а я не спрашивал, будучи слишком рад его видеть, чтобы беспокоиться. Тогда он не ненавидел меня, и первое, что я сделал, открыв дверь и увидев его, — обнял и прорыдал несколько минут в его объятиях. Щенок оказался зажат между нами и все это время лизал мне лицо, а Ронан крепко обнимал, шепча, что все будет хорошо.
И несколько лет все было хорошо. Конечно, тяжело было справиться с произошедшим. Ухудшающееся здоровье бабушки тоже не добавляло сил, но я с нетерпением ждал визитов Ронана. Эти визиты не были регулярными или частыми, тем не менее одного осознания, что он будет рядом, если понадобится, было достаточно, чтобы продолжать жить.
Пока Ронан не ушел насовсем.
Никогда не забуду день, когда поставил на кон все… и проиграл.
Я не собирался целовать Ронана… да, я мечтал об этом, но не планировал. Но когда он обнял меня и попрощался, пообещав скоро вернуться, наши щеки на миг соприкоснулись, и мной овладело желание, подобного которому никогда не знал. Я повернул голову и коснулся его губ своими. Он застыл на месте. Осторожно поцеловав его, я отстранился и почувствовал, как его пальцы вцепились в спину, удерживая меня. Я был уверен, — это знак того, что он хочет меня, что ему понравилось то, что я сделал, но потом он медленно опустил руки и отодвинулся. И как только я увидел его взгляд, понял, что облажался.
Он не рассердился, не спросил, почему я это сделал, и не стал настаивать, что это не может повториться. На самом деле, он вообще ничего не сказал. Просто посмотрел на меня, будто вовсе не знал, а потом повернулся, вышел за дверь, и больше я о нем ничего не слышал.
До сегодняшнего дня.
Влажный язык Пули вернул меня в настоящее, и я покачал головой, поглаживая густую шерсть. Шаги в коридоре заставили меня столкнуть стофунтового пса. Я поспешно поднялся на ноги и подошел к раковине вымыть руки и вытереть лицо полотенцем. Ронан зашел на кухню. Я не смотрел на него, но слышал, как Пуля стучит когтями по кафельному полу, приветствуя мужчину.
Я сосредоточился на помидоре, который резал до того, как Пуля отвлек меня, но потребовалось приложить все усилия, чтобы не обратить внимание на Ронана, когда тот подошел сзади.
— Могу я чем-нибудь помочь?
Безумно хотелось прислониться к его большому телу, которое ощущал позади себя. Я тяжело сглотнул.