++++
Само собой, известия о неисполненной сыном сделке и проигрыше в карты, Алексея Владимировича Милошенко не обрадовали.
— И при этом ты просишь ещё деньги? Сын, ты меня просто удивляешь.
— Поймите, отец, если Вы сейчас не согласитесь дать денег, исполнение сделки будет неактуальным, ее просто некому будет исполнять.
И он сбивчиво рассказал отцу о том, как нашел в лесу обгоревшую пани Шеффер, о словах доктора Шимановского и о предстоявшей ей операции.
— Что ж, подонками Милошенко никогда не были. Но ты точно уверен, что это пани Шеффер, ты говорил с ней? Видно же, как она тебя сильно зацепила…
— Нет, она до сих пор не в сознании. Но я уверен, что это Лидия Ивановна Шеффер, больше некому!
— Я дам тебе денег. И, пожалуй, навещу эту таинственную пани после операции.
Совсем разные и внешне, и по натуре — спокойный, рачительный и интеллектуальный Алексей Владимирович и горячий безбашенный Михаил Алексеевич, тем не менее, в одном отец и сын были схожи — никто из них не мог оставить человека в беде.
5.
Бред, сон, или явь... Лидия, кажется, уже перестала их различать. Перед глазами возникала и исчезали лица. Девушка с ужасом поняла, что из тех, кого она могла бы назвать своими близкими, уже никого не осталось. Мать она почти не помнила, сурового отца до ужаса боялась. Они почти не общались, все своё детство и юность она провела в гимназии, потом в пансионе. Когда ей было семнадцать, он нелепо погиб, поговаривали, что кому-то сильно перешёл дорогу. Семейной любви маленькой, а затем и повзрослевшей Лидочке почти не досталось. Нет, материально у нее было все, что она только могла пожелать, но вот по настоящему близкого человека, кому можно было бы довериться, так и не было. Таким мог бы стать для нее разве что Алеша. Но, привыкшая чуть ли не с детства быть независимой и решать все самой, и перед ним Лидия больше всего боялась показаться слабой. Все сама, как могла и умела. И вот... сумела. Крепостная Катерина, крестьяне с топорами и вилами... Огонь.
И вдруг среди этого всего незнакомое лицо молодого мужчины, темные глаза, обаятельная улыбка. Чей то голос как будто издалека:
- Она просыпается. Не утомляйте ее сильно сейчас.
- Как Вы, пани? Лидия Ивановна, ведь так?
Она молча кивает, пытается поднять руку - и видит вместо нее что-то бесформенное под толстым слоем бинтов. Вторая рука выглядит так же. Боль сегодня чувствуется ещё острее, даже легкое движение рукой вызывает на ее глазах слезы.
- Вам нельзя пока двигаться, лежите спокойно. Доктор Шимановский прооперировал Вас, к рукам постепенно вернётся чувствительность, и кожа на них будет в порядке, Вы сможете постепенно начать жить, как раньше.
- Как раньше...- эхом повторяет она, при этом отчётливо понимая, что как раньше уже точно никогда не будет.
И снова - провал в памяти.
+++++
Следующее пробуждение - и снова Лидия видит то же самое мужское лицо.
- Вы мне снитесь?
- Надеюсь, что нет. Уже третий день после операции, Вам пора возвращаться к реальности, Лидия Ивановна.
- Что меня там ждёт?
- Как минимум один из Ваших должников, - невольно улыбнулся мужчина. - Меня зовут Милошенко Михаил Алексеевич. Вообще-то я ехал в Шеферовку просить Вас об отсрочке оплаты по векселю, а нашел Вас в лесу, неподалеку от имения. Теперь вот пытаюсь... вернуть свой долг другим способом.
- Вы привезли меня сюда?
- Вам нужна была помощь, как человек чести я не мог пройти мимо.
- Благодарю Вас. Только вот, ведь это все действительно стоит денег. Я все отдам, Шефферы никогда никому не были должны. У меня есть...
- Ну вот, Лидия Ивановна, я конечно, наслышан о Вашей деловой хватке, но чтобы вот так сразу, на больничной койке, после операции, помилуйте! Впрочем, если Вы настаиваете - денежные вопросы решал другой человек, он скоро Вас навестит. Это мой отец.
- Буду рада с ним познакомиться.