всерьѐз, - она усмехнулась.
- Мне тоже бежать? – Андрей улыбнулся уголком губ.
- На твоѐ усмотрение, я всѐ пойму, - она пожала плечами и допила кофе.
- Ты забавная, - он осторожно потрепал еѐ по голове. – Спасибо за завтрак, кстати,
очень вкусно.
- Не за что, я тебе должна, - Кира слабо улыбнулась.
- Ничего ты мне не должна!
- Должна, не спорь!
- Так, всѐ, пошли на кухню пить лекарства, потом в ванную, нужно спину натереть и
голову обработать…
18
- О нет, - девушка сморщилась. – Меня ведь выписали из больницы, я должна быть в
порядке, разве нет?
- Человек с разбитой головой и переломанными рѐбрами не может быть в порядке даже
через год, после выписки. И вообще, спорить перестань со мной в моѐм же доме.
- Ой-ой-ой, какие мы строгие, - Кира закатила глаза.
- Да, так что вперѐд и с песней на кухню, шагом марш!
- Ты что, служил в армии? А где? Сколько лет? Есть какое-нибудь звание?
- Кира, перестань заговаривать мне зубы, - строго сказал Андрей, выводя еѐ из кабинета
за плечи.
Когда Кира выпила таблетки, Андрею пришлось буквально тащить еѐ в ванную, чтобы
обработать шрам на еѐ затылке, который ещѐ не до конца зарос, так как швы сняли всего
пять дней назад. Девушка морщилась от неприятных ощущений, но не издала ни звука.
- Ну, вот и всѐ, - сказал Андрей, закончив.
- Почему всѐ ещѐ болит? – спросила Кира, откидывая назад свои волосы.
- Потому что у тебя трещина в черепе, если ты не забыла.
- Но она ведь уже должна зарасти?
- Ты думаешь, что всѐ так быстро и просто? Ты в каком мире живѐшь, дорогая? – он
нахмурился.
- Просто не люблю, когда у меня что-то болит, - она пожала плечами.
- Никто не любит. Как твои рѐбра?
- Немного ноют, а так порядок.
- Я пообещал врачам за тобой следить, поэтому сейчас намажу тебя мазью и сделаю
тугую повязку.
- Андрей…
- Майку поднимай! – он даже не подумал еѐ дослушать.
Выполнив всѐ, что обещал, Андрей с улыбкой посмотрел на недовольное лицо
девушки.
- Отлично, ощущения почти как от корсета, - пробормотала она.
- Кира, не относись к этому, как к пытке. Ты же умная девочка и должна понимать, что
это всѐ нужно для твоего выздоровления.
- Я понимаю, - она тяжело вздохнула.
- И ещѐ ты должна понимать, что не все окружающие хотят сделать тебе больно, - тихо
проговорил он, осторожно опуская руки ей на плечи.
Кира вздрогнула, но тут же положила свои руки сверху на его ладони, чтобы он не
убрал их.
- Это я тоже понимаю, - прошептала девушка, приподнялась на носочках и легко
поцеловала Андрея в уголок губ.
Они внимательно наблюдал за ней одними глазами, затем немного наклонился и
осторожно коснулся еѐ губ своими. Кира положила руки ему на грудь, но тут же
почувствовала, что еѐ начинает трясти нервной дрожью. Ничего удивительного, умом она
понимала, что Андрея бояться не стоит, но ужас всего пережитого не давал ей в полной
мере насладиться моментом. Она медленно отстранилась и прикусила губу.
- Я… извини… - начала было оправдываться Кира, но Андрей быстро приложил палец
к еѐ губам.
- Будем считать это твоей благодарностью, - он улыбнулся.
У Андрея она прожила ещѐ неделю, готовя ему завтраки, обеды и ужины, провожая и
встречая с работы, разговаривая с ним по полночи, дурачась, и пытаясь хоть немного
забыться, не думать о не предвещающем ничего хорошего будущем и невесѐлом
прошлом. Для неѐ существовало только сейчас, а весь еѐ мир начал сходиться на одном
мужчине – еѐ спасителе Андрее. Мужчина, в свою очередь, в какой-то момент начал
понимать, что девушка, которую он спас, с каждым днѐм становится для него дороже и
19
роднее, пробуждает в нѐм такие чувства, которых он не чувствовал ещѐ ни к кому. Он
понимал, что им всѐ равно придѐтся расстаться, за ней вот-вот должен был приехать еѐ
брат, но отпускать Киру Андрей не хотел. Близких контактов у них после того поцелуя
больше не было, но им было так хорошо и спокойно рядом друг с другом, что им и не
требовалось большего.
За Кирой приехал Рома, тем самым, прервав еѐ спокойную, почти сказочную жизнь. С
Андреем они прощались около подъезда, а брат сидел в машине возле ворот у поста
охраны. Они предлагали пропустить его внутрь, но с «хахалями» сестры, которых за всю
еѐ жизнь было вообще-то немного, Рома предпочитал не знакомиться, поэтому и в этот