— Если бы я не хотел, чтобы это произошло, этого бы не случилось. Дело не в этом. Мы должны правильно поступить с тобой. Секс должен подождать, пока ты не окажешься в лучшем месте.
Мы? Они все пришли к такому решению, не поговорив со мной?
Мои глаза опустились в пол, и я направилась к двери. — Я собираюсь приготовить завтрак.
— Шайлох, — сказал он, но я проигнорировала его, уходя.
К тому времени, как я добралась до кухни, я чувствовала, что готова воспламениться. Я достала продукты из холодильника и выложила все на прилавок рядом с плитой. Я захлопывала шкафы и ставила кастрюли на плиту, не заботясь о том, насколько громко это делаю. Следующими под мой гнев попали выдвижные ящики, где я искала посуду. Я бросала ее на прилавок и наслаждалась тем, как она лязгала.
— Детка?
Я обернулась и увидела Кольта, Крида и Килана, стоящих на противоположном конце кухни. Все они были без рубашек и выглядели так, будто только что встали с постели. Они уставились на меня, затаив дыхание.
Кольт сделал осторожный шаг вперед. — Все в порядке?
Я снова повернулась к плите и достала несколько яиц из коробки. — Я знаю, что вчера опустилась на самое дно, и мне очень неприятно, что вам всем пришлось стать свидетелями этого, но это не значит, что вы все должны ходить вокруг меня на цыпочках. — Я была так зла, когда разбивала яйца, что все желтки разбились, когда попали на сковороду. Получилась яичница-болтунья. Я взяла лопаточку и перемешала сырые яйца на сковороде.
— Хорошо, — сказал Крид.
Я резко развернулась и направила на них лопаточку. — И вы не должны решать, что для меня лучше, не поговорив сначала со мной, потому что в конце концов я знаю, к чему я готова или что могу вынести. Ни один из вас.
Все подняли брови. В этот момент вошел Нокс, засунув руки в карманы. На нем были другие баскетбольные шорты. Его глаза сфокусировались на мне, и мышцы его челюсти напряглись. Я ничего не могла поделать, чтобы не уставиться на него, поэтому развернулась и вернулась к приготовлению яичницы, которая уже подгорела.
— К черту, — выругалась я, выключая конфорку и бросая лопаточку в раковину. Я снова повернулась к ним лицом. — Меня беспокоит то, что вы все затеяли разговор о том, как разделить меня без меня. Никто из вас не подумал включить меня в процесс принятия решения или спросить, не против ли я быть в отношениях со всеми вами.
Они все явно были ошеломлены.
— А как трахнуть меня, вы тоже обсуждали? — спросила я.
Это вывело их из ошеломленного состояния, и Кольт с Кридом одновременно сказали «нет». Нокс благоразумно промолчал. Килан перевел взгляд с меня на Нокса, как будто у него был ответ на то, что происходило.
— Значит, никто из вас не говорил о том, чтобы прекратить все интимные отношения со мной, потому что вы вчетвером предположили, что я сейчас не могу с этим справиться? — спросила я.
Мне ответили молчанием.
— Ого. — Мой голос надломился. — Неужели я действительно настолько жалка для вас? — Как они могли не видеть меня такой? Я только вчера пережила срыв в своем шкафу.
— Что? — Крид покачал головой. — Нет.
— Тогда почему вы не включаете меня, когда это касается меня? — спросила я.
И снова мне ответили молчанием.
— Я не из тех, кем нужно управлять или указывать, как все будет происходить, потому что вы четверо думаете, что знаете все лучше всех. Если это то, чего вы ожидаете, я не могу этого сделать, — сказала я и двинулась к выходу.
Кольт быстро преградил мне путь. — Мы просто не хотели оказывать на тебя давление.
— Никто из вас не заставлял меня чувствовать давление в этом отделе, — сказала я. — Но вы бы знали это, если бы поговорили со мной. — Я могла прочитать, что Кольт собирался сказать дальше, и заговорила первой. — И прежде чем ты скажешь, что со мной было нелегко разговаривать, это было, когда вы пытались заставить меня поговорить о том, что я не сплю. Я никогда не избегала разговоров о наших отношениях. На самом деле, я просила вас поговорить со мной об этом. — Я посмотрела на Крида. Я спросила его на вечеринке Итана.
— А как насчет того, что мы обсуждали на днях? — спросил Килан спокойным голосом.
— Ты не мог доверить мне не использовать тебя? — спросила я его. — Предполагается, что жизнь и дает и берет. В моем случае это почти всегда «берет», но мое время с каждым из вас, будь то интимные отношения или просто пребывание в вашей компании, было единственным «дает», которое предложила мне жизнь. Я не собиралась разрушать единственное, блядь, хорошее, что у меня было.