- Ты брата хочешь уберечь от меня? - невольно хмыкаю я, отчего щеки девушки вспыхивают, сдавая её с потрохами. - Так, я права. - протягиваю с натянутой улыбкой.
- Не вини меня, но твой взгляд пугает. Ты… - она запнулась, явно подбирая слова. - пуста сейчас, горем убита. Джиао, не осуждай меня, но ты смертью пахнешь. Жизнь в твоих глазах оборвалась. Ты нас всех погубишь, прости.
- Боишься, что я убью себя? - усмехаюсь довольно ядовито, наклоняясь к лицу девушки.
- Да. - откровенно призналась Тинг, заставляя меня вздрогнуть. - Боюсь, что это сломает моего брата. Убей ты себя, он с ума сойдёт. Я вижу, что он любит тебя, но проявлять эту любовь он не умеет. Джиао, ты его научить не захочешь.
- Может он любит моё тело? Без ума от моего лица? - прыскаю демонстративно ехидное, но на моём усталом лице нет ни единого намёка на веселье.
Тинг сокрушенно молчит, не сумев найти старшему брату оправданий. Я тоже замолчала, окинув девушку оценивающим взглядом. Она меня знатно удивила. Обычно Тинг не решалась высказать свои мысли вслух, отчего многие дети избегали девушку, называя странной.
- Не мне тебя судить. - устало вздыхаю я спустя пару минут напряжённого молчания, неуклюже пытаясь подняться с покрывала. - Как сестра, я тебя понимаю. - с трудом выдавливаю тихое. - Как подруга, осуждаю.
- Прости. - лишь шепчет она, мгновенно помогая мне подняться.
- Мне нужно помыться. - уголками губ улыбаюсь я подруге. - Хочу встретиться с монахами.
Тинг кивает, бросая мне свою благодарную улыбку.
Меня здесь ничего не держит.
Глава 9
Ли Цинчжао
(1084—1151)
Не радует лотос увядший —
В нем осени знак примечаю.
В раздумье
Одежды снимаю,
Ночь в лодке
Одна я встречаю.
Свет лунный над западной башней
И туч поредевшая стая.
Письмо мне
Не гусь ли доставит? —
Кричит он,
В ночи пролетая.
Цветы, облетевшие с веток,
Уносит куда-то волною.
Пускай развело нас
Судьбою,
Но в мыслях
Я вместе с тобою.
Тоска на мгновенье хотя бы
Оставить меня не желает.
С бровей прогоню ее —
Злая,
Шипы свои
В сердце вонзает.
Не могу пошевелиться, глядя на закрытую дверь перед своим носом. Волнение щекочет мозг. Тинг стоит рядом со мной, осторожно поправив толстую косу на моём правом плече. Поворачиваю голову в сторону девушки, что была ниже меня на несколько сантиметров.
- Джиао, попроси у них спасения. И… не говори отцу, что это я надоумила тебя. Брат меня не простит. - прошептала девчонка, сразу же после своих слов опуская глаза в пол, словно стыдясь под натиском моего равнодушного взгляда.
Не мне её судить, ведь будь я на месте Тинг, то также бы попыталась защитить родную кровь, но, если бы мой брат был Кунмином, то я бы лучше продала его в рабство. Невольно усмехаюсь своим мыслям, а после закрываю очи до белых пятен перед собой.
Боль скорби проела во мне огромную дыру, но я не кричу об этом вслух, понимая, что, итак, причинила семье старейшины неприятности и неудобства. Хочется выть в голос, выбежать из чужого дома, чтобы отправиться на поиски Янмин. Я понимаю, что её больше нет, но тело моей младшей сестры сейчас гниет заживо в лапах проклятого демона.
- Я верю в тебя, Джиао. - едва слышно кивает мне девушка, а после стучит пару раз в дверь комнаты, где старейшина собрал совет. - Старейшина…
Не даю подруге договорить, самостоятельно открывая двери, не дожидаясь чужого позволения войти. Шлейф белого платья тащится за мной тяжёлым грузом, не давая мне забыть о своей потери. Десятки глаз вмиг устремляются в меня, утыкаясь в кожу тонкими иголками, сидящие мужчины, что имели некий вес в нашей деревне, сразу же зашептались, пристально глядя, как я прохожу в центр большой комнаты, аккуратно опускаясь на колени перед сидящим на подушках старейшиной.
Мне плевать на их осуждение, всё равно на эти презрительные и возмущённые взгляды. Мне теперь безразличны их бестолковые разговоры. Мне не за кого бояться, даже смерть не напугает мою зверскую тоску. Я просто хочу вырваться из этих оков. Я всего лишь хочу уйти от этой потери.